Цена добра

Невозможно описать все обычаи и традиции, но уверена, что сельские свадьбы дают духовную пищу для сердца и ума. Самое удивительное, что в каждом ауле, что находятся близко друг от друга – на ружейный выстрел, есть что-то свое, веками сохраненное и присущее только им. В одежде ли, в танцах ли, но эта трудноуловимая связь настоящего с прошлым хранится сельчанами трепетно и передается из поколения в поколение.

Уезжая, я уносила с собой светлую печаль, наполнившись, как майским медом улей, притчами, поговорками, пословицами. Передо мной проносились благородные лица пожилых, романтичная, окрыленная молодежь, и все это кружилось в вихре моих танцев.

Не люблю я коллективные танцы на свадьбах. А на аульских свадьбах в широком кругу танцуют двое, и люди наслаждаются, глядя на них. Женщина плывет, как лебедь на тихом пруду, а мужчина – как орел, расправляющий крылья перед полетом.

Вскоре после поездки в аул я снова попала на городскую свадьбу. Что-то говорил приглашенный тамада, которого никто не слушал; музыка гремела так, что казалось, лопнут уши; огромная толпа людей топталась в кругу. Один мой знакомый, когда мы уходили, сказал:

– Фазу, раньше платили деньги за то, чтобы музыка играла, теперь я бы заплатил, чтобы они отдохнули немного. Оглох!

– Да, Вы правы! – вздохнула я. – Поезжайте в свой родной аул, когда там будет свадьба, не пожалеете!

И я посмотрела в сторону гор в надежде, что мудрые горцы не похоронят наши лучшие обычаи и традиции, сохранят все лучшее и ценное, что в нас было, есть и должно быть!

В дни печали

Легкой жизни я просил у Бога
: Посмотри, как мрачно все кругом.
И ответил Бог: постой немного,
Ты еще попросишь о другом.
Вот уже кончается дорога,
С каждым годом тоньше ее нить…
Легкой жизни я просил у Бога,
Легкой смерти надо бы просить!

Иван Тхоржевский

«Смерть предстоит всему: она закон, а не кара».

Сенека-младший

Я живу, потому что во мне живет жажда красоты. Я вижу и то, что не видят другие. Для меня и камни живые, и вода целебная. Со мною доверчиво говорят все травы и цветы, что земля дарит нам. Для меня песни поют все птицы. Орлы одиноко летают, бросая на меня тень своих могучих крыльев. Восход и закат солнца слагают для меня ночную песню, серебристая луна и звезды с холодным ярким светом охраняют мой сон.

Я еще в горах, в ауле, окруженном со всех сторон каменными глыбами и вечными снегами. Я бегу по зеленому полю, и жаворонок кружится над моей головой.

Ой, какое счастье, что я вовремя увидела и не наступила на муравья, что тащит на себе пшеничное зерно! Сколько сил и труда он вкладывает, чтобы дотащить его до своей норки. Не знаю, сколько бы я стояла и следила за ним, если бы рядом не увидела дрожащий стебелек василька. На нем сидела пчела, и снова и снова забурлили во мне стихи:

Всем прочим и иным цветам пчела
Цветок голубоглазый предпочла.
Слились их губы – губы двух влюбленных.
На солнце задрожали два крыла.
Сейчас пчеле нектар домой нести.
Цветку – не отрываться от земли.
Цветку кивать вослед пчеле: «Лети!»
Цветку шептать: «Счастливого пути!»

И, когда улетела пчела, цветок еще долго качался. Мне стало грустно: разве можно было пчеле так быстро улететь? Один всего поцелуй!.. И сколько красоты можно было увидеть вокруг, что просто я тонула в этой красоте, восторг хлынул из меня, как брызги фонтана.

Я не заметила, как пролетели годы; не помнила, сколько раз весной я ходила по только что вспаханной борозде; сколько новых родников я находила у подножия скал в горах; сколько раз пила из них студеную воду, набирая ее полными пригоршнями. Сколько раз зимой по снегу каталась с горки вниз, не боясь ничего; сколько раз, стоя под проливным дождем, я впитывала счастье небесного дара и ждала до тех пор, пока не появилась радуга. Мне казалось, что она выходит из моего сердца, и восторгу не бывало предела.

А дождик, словно жемчуг,
На нитке разрывается
И мне в подол, как жемчуг
Рассыпанный, ссыпается.
Переплелась моя коса
С земными стеблями,
И радугу на плечи мне
Надели небеса…

Идут годы. Я влюбилась. Я летала, и кровь кипела, хотелось крикнуть миру: «Посмотри на меня!» Любовь совершенно изменила меня; в людях я видела только хорошее, мне казалось, что все на свете родились красивыми, добрыми, щедрыми и что все влюблены.