Цена добра

В нашем доме живут хорошие и доброжелательные люди. Мы здесь живем с 1961 года, и никогда я не слышала, чтобы кто-либо ругался, ссорился. Если радость – умножали ее, если горе – делили, если кто-то болел – беспокоились. Годы летели, росли наши дети, мы старели, а Бика не менялась, оставалась для всех такой же маленькой, немногословной и очень мудрой. Но чтобы понять ее мудрость, нужно было узнать ее, сблизиться с ней. Как я уже говорила, главными людьми на этой планете для Бики были Ахмедхан и его дети: Тимур и Давуд. Фатиму она могла поругать, указывать ей, как и что делать. Когда Фатима до подъезда провожала своих подруг, Бика стояла рядом, не сводя глаз с рук Фатимы. Она беспокоилась, как бы невестка что-нибудь не подарила им из дому. «Это дом моего брата, он день и ночь работает, я не позволю Фатиме разбазаривать то, что он приносит домой», – безапелляционно заявляла она.

Заболел неожиданно Ахмедхан, и ему срочно потребовалась операция. Я пошла в больницу вместе с Фатимой, чтобы поддержать ее. Когда закончилась операция, Фатима осталась в больнице, а я пошла домой. Войдя во двор, я увидела Бику, которая ходила вдоль дорожки туда и обратно и время от времени, сняв очки, вытирала слезы. Казалось, что она стала еще ниже ростом, полуседые волосы торчали в разные стороны, она еле волокла ноги.

– Бика! – подошла я к ней и обняла. – Все будет хорошо!

– А почему тогда он с тобой домой не пришел? – заплакала она.

– Кто после операции сразу приходит домой? Он несколько дней будет в больнице, и Фатима будет ухаживать за ним.

Она села около меня на скамейку, слезы так и катились из ее глаз.

– Что будет со мной? – повторяла она.

– О чем ты говоришь, Бика? Ахмедхан быстро поправится, и все будет хорошо.

– Это правда, что я прописана в этой квартире? – строго посмотрела она на меня.

Тогда я поняла, что Бика думает не только об Ахмедхане.

– У тебя кроме Ахмедхана есть и Тимур, и Давуд. И Фатима тебя любит.

– Фатима – чужая женщина!

– Оставь плохие мысли, проси Аллаха, чтобы Ахмедхан быстрее поправился.

Ахмедхан вскоре умер. А в жизни Бики ничего не изменилось. Она так и осталась главным человеком этого дома. Тимур и Давуд очень нежно относились к ней, хотя она не перестала ими командовать. Время мчится незаметно – обернешься и хвоста не увидишь. В один день, когда я шла на работу, встретила Фатиму: «Бика заболела, положили в больницу!» – сказала она. Каждый раз, когда Фатима возвращалась из больницы, все соседи, окружив ее, спрашивали.

– Как Бика?

– Ничего хорошего нет, – вздыхала она. – Бика очень боится смерти и всех спрашивает: «Я умру?»

– Кто знает, где, когда нас настигнет смерть, – отвечали они.

Приблизилась к цветку моя рука,
Приблизилась, как гибель для него.
Цветок пылал, не чуя ничего,
Не чувствуя, что смерть его близка.
И руку я отдернула. И вдруг
Тревогой все наполнилось вокруг.
«А не стоит ли, – осмотрелась я, —
Вот так же рядом где-то смерть моя?»

Бика умерла, и все, кто живет в нашем доме, от мала до велика, со скорбью провожали ее в последний путь, вспоминая все ее добрые дела. Тимур и Давуд плакали, как маленькие дети. На поминках Фатима рассказывала, что утром перед смертью Бика радостно поделилась, что слышала, как врачи между собой говорили: «Печень увеличилась!» Ей казалось, что чем больше печень, тем лучше…

И до сих пор как-то странно не видеть каждый день командующую во дворе Бику, не слышать ее мудрых слов, не стараться с утра встретить ее на пути – это было непременным признаком удачного дня. Двор наш как будто потускнел, словно погас светлячок, сверкающий то там, то здесь. Что же делать: смерть никого не щадит. На поминках кто-то сказал: жизнь одному – мать, другому – мачеха. Для Бики жизнь не была мачехой, она имела мудрость – быть счастливой всегда.

Я ее не поняла

Коль не удержал за гриву,
Не удержишь и за хвост!
Отпусти!
Пускай ретивый
Скачет в горы хоть до звезд.
Коль не взбухло под снегами
Желторотое зерно,
И под вешними дождями
Не прибавило оно.
Не проклюнулось под солнцем,
Не разбухнет, так и знай!
И слезами не нальется, —
Зря его не поливай!

Фазу Алиева

«Грустно, когда любовь ослабевает, ибо разве любить не означает все больше дорожить тем, что мало-помалу утрачивает ценность?»

К. Бельгиз