Цена любви

– Н-нет. Не знаю, – залепетала я, едва сдерживая дрожь.

Мой идеальный Мастер.

– Нет, что? – рыкнул Кирилл, легонько шлепнув меня по щеке.

– Нет, сэр, – поспешила  поправиться.

Его глаза снова казнили меня, но Кирилл не спрашивал про Андрея, не обвинял. Он просто смотрел, но так, что мне хотелось опуститься на колени и извиняться за дерзость и непослушание. Черт, я же без ошейника. Я могу быть собой.

 Только вот не хочется. Сейчас я нуждалась в подчинении, в его доминировании, и мы щедро давали это друг другу.

Кирилл отпустил мою шею, провел большим пальцем по губам, и я приоткрыла рот, чтобы поцеловать и лизнуть его. Он заменил палец на указательный, проталкивая его дальше, добавляя второй.

Я посасывала и облизывала их, продолжая смотреть на него, замечая, как на смену грозе приходит желание, страсть.

Он забрал у меня пальцы так резко, что я застонала от ощущения потери.

– Тише будь, – приказал он и бесцеремонно поднял подол платья.

Я прикусила губу, чтобы не засмеяться. Все это ради трусиков? Серьезно?

– Тебе все-таки смешно, да? – не разделил моего веселья Кирилл. – Решила пошутить?

Он провел пальцем по прозрачной синей материи, которая прикрывала меня чисто символически.

– Нет, сэр. То есть – да. Разве это не забавно?

– Весьма. – Салманов склонился и отодвинул ткань платья с моего плеча. Он обвел языком засос, который оставил мне в субботу. – Что ж… Давай повеселимся, девочка.

Он стал водить по трусикам, которые тут же пропитались моей влагой.

– Какая прелесть, – продолжал шелестеть Кирилл, как змей-искуситель, отодвигая платье, чтобы целовать свои засосы на моей коже. – Ты давно такая мокрая? Андрей тебя возбуждает? О чем вы говорили?

– Вы хотите услышать правду, сэр? Или мне необязательно отвечать?

– Отвечай.

Кирилл больно куснул меня за плечо, заставляя вздрогнуть и пискнуть.

– Он считает, что подойдет мне лучше вас, сэр. В качестве доминанта.

Кирилл выпустил ехидный смешок изо рта.

– Самонадеянно с его стороны.

– Я ему так и сказала, сэр.

– Ты моя хорошая. А потом решила побыть плохой девочкой и пошла в туалет, чтобы дразнить меня трусиками.

– Да, сэр. Простите.

Все это время он продолжал гладить меня, пощипывать, оттягивать трусики, чтобы они тёрлись о клитор, но ни разу не коснулся его сам, не надавил так сильно, как мне хотелось бы. Это была горячая месть. Кирилл не ждал, он действовал сразу. Я собиралась раскаяться и начать умолять, но дверь хлопнула, и кто-то вошел.

Салманов приподнял брови, гнусно ухмыляясь, а потом опустил крышку унитаза, сел и притянул меня к себе. Дверь хлопнула еще раз, послышались голоса. Боже, ну почему всем приспичило одновременно?

Я закусила губу, чтобы сдержать крик, потому что Кирилл взял меня за ногу и закинул ее себе на плечо. Я едва не упала. Чудом удержала равновесие, упершись ладонями в стены кабинки. А Салманов задрал подол и прильнул ртом к моей влажной плоти. Он посасывал прямо через трусики, сжимал губами клитор, чуть прикусывал, сводя меня с ума. А я даже не могла прикрыть рот рукой, только и оставалось, что кусать губы, сдерживая стоны и мольбы.

Кирилл отстранился и подул, потянул за трусики, заставляя ткань впиться в клитор. Я едва стояла на одной ноге. Голоса стихли, и дверь хлопнула дважды. Салманов оттолкнул меня, встал, прижал к дверце и набросился на мой рот. Я всхлипнула и повисла у него на шее, трясясь от желания. Кирилл, наконец, сунул пальцы мне в трусики и стал гладить жестко, почти причиняя боль.

Я не могла попросить его, не могла оттолкнуть. Мне было хорошо просто от ощущения его руки, его губ, его власти надо мной. Слезы брызнули из глаз, а тело начало вибрировать от приближающейся разрядки.

И тут все исчезло. Он просто остановился. Вынул руку.  Забрал губы.

Дьявольская улыбка на губах дала понять, что больше сегодня я не получу.

– Что-то хочешь сказать, маленькая? – издевательски проговорил Кирилл.

– Нет, сэр, – пропыхтела я, едва сдерживаясь, чтобы не начать орать на него.

– Да? Ладно. Позволь, я пройду.

Я начала отстраняться, уступая дрогу, но он неожиданно развернулся, опять нырнул рукой мне под платье.

– Совсем забыл…

Я вскрикнула, почувствовав, как ткань трусиков впивается в мою кожу, а потом рвется с оглушающим треском. Салманов сунул клочок ткани себе в карман.

– Заберу на память.

Он подмигнул и быстро вышел. Я стояла, прижавшись к дверце, рвано дышала, стараясь унять трясучку. Пульс бил в виски, голова кружилась, но при этом я чувствовала себя такой счастливой. Вот оно. То, что я хотела. Это мой Мастер. Никуда он не делся. Все так же жесток и суров, скуп на оргазмы, но щедр на ласки.

Я вышла из уборной с горящими щеками и глупой улыбкой. Ничего не могла с собой поделать. Наверно, Андрей все понял. Уверена, он заметил, что Кирилл тоже прервал обед. Как бы то ни было, Разгуляев ничего мне не сказал. Разговор не клеился. Мы обменивались какими-то формальными репликами о еде и погоде.

Я чувствовала себя странно без белья. Неуютно, потому что рядом был Андрей, и горячо, потому что несколько раз ловила взгляд Кирилла.