Цена любви

– Да, я адски ревную тебя, – признался Кирилл, прикусив кожу за ухом.

 Я громко застонала. Благо мы были отрезаны от водителя, а то бы сгорела со стыда.

– Не надо. Я твоя.

– Я знаю, сладкая. Знаю. Но одна мысль, что ты могла быть с ним…

– Не могла. Я же говорила, Кир. Я не смогла из-за тебя.

– А вот это меня заводит до тряски.

Я инстинктивно поерзала, чтобы ощутить его эрекцию. Да, он не лукавил. И теперь пришла очередь Кира стонать на весь салон.

– Что же ты творишь, маленькая. С ума меня сводишь.

Он целовал меня всю дорогу до отеля. Пальцы Кира продолжали путешествовать по моему телу. Он трогал везде, где мог, и постоянно тянул за веревки или отодвигал ту самую между ног, чтобы протолкнуть в меня палец.

Я смутно помню, как мы выли из машины и поднялись в номер. Даже в лифте целовались, как сумасшедшие. Едва мы оказались в темной гостиной, Кир прижал меня к стене, потянул за молнию платья, махнул рукава, заставляя лиф упасть на талию. Его губы сомкнулись на соске, а палец снова погрузился внутрь. Я была возбуждена до предела, но помнила, что нельзя кончать. Мастер требовал воздержания всю неделю. Я не могла нарушить этот приказ.

– Он твой третий, – прошептал Кирилл мне в губы. – Скажи мне, Рин. Джерри был с нами? Так? Ты хочешь нас обоих?

Он продолжал трахать меня пальцем и касаться губ своими, а я снова начала паниковать. Не из-за того, что могла кончить. Нет, это я вполне контролировала. Но вот Джерри… Он был с нами, да. Тогда и сейчас. Я абсолютно точно не хотела сейчас никого третьего между нами. Но глаза Кирилла горели безумием. Я знала, что он не остановится, не услышит моих оправданий. И если он сейчас разрешит мне кончить… Все будет очень, очень плохо и запутанно.

Поэтому я сказала единственное, что могло остановить его.

– Желтый

Салманов

Едва я услышал стоп-слово, моментально очнулся. Как меня занесло в эти дебри? Почему я не видел? Как не понял? Где ошибся? Зачем усугублял?

Моментально отшатнувшись, я увидел в глазах Дарины мольбу и боль. Озлобленный и разочарованный я отошел к столу, достал из бара бутылку, налил, но тут же отшвырнул стакан. Это не поможет. Никогда не помогает. Я хлопнул ладонями по столешнице и сразу же услышал всхлип Дарины. Обернувшись, увидел, что она так и стоит у стены, вжимаясь в нее, кусая губы и стараясь не расплакаться. Все так же ослепительно прекрасная, в спущенном до талии платье, веревках и отчаянии.

Боже, какой дебил.

Я вернулся к ней и взял лицо в ладони, расцеловал щеки, прикрытые глаза, дрожащие губы.

– Тихо, тихо, маленькая. Все хорошо. Я с тобой.

– П-простите, – пролепетала она. – Я не должна была…

– Да, знаю. Я тоже. Тоже не должен был. Оба хороши. Давай это снимем. – Я аккуратно расстегнул замочек на цепи.  – Она делает тебя покорной, Дарин. Ты не сабмиссив сейчас. Переключайся. Я тебя не наказываю.

– Все равно, я тебе наврала, – шмыгнула она носом, продолжая трястись. – И Джерри…

– Чи-чи-чи, никакого Джерри, малыш. – Я заставил ее смотреть мне в глаза. – Только ты и я. Посмотри на меня. Слышишь?

Она смотрела и кивала, но из глаз потекли слезы. Наверно, это хороший знак. Эмоции нашли выход. Не все, но отчасти…

– Хочешь, я сниму веревки?

– Нет. – Она скрестила руки, вцепившись в бандаж. – Нет, не надо. Оставь их. Пожалуйста.

– Ладно, ладно. Я оставлю. Пойдем.

Я взял ее на руки и понев ванную. Там сбросил платье, которое так и болталось на бедрах, настроил воду в душе, разделся сам и встал вместе с Дариной под горячие струи.

Член тут же встал тоже. Мне много не надо. Только увидев, как веревки намокли, я возбудился, а уж прижав Дарину к себе все усугубил. Сейчас у меня были дела поважнее, чем эрекция. Я обнимал и гладил Дарину, целовал ее губы, уговаривая успокоиться, стирал пальцами косметику с лица и без остановки повторял, то все хорошо, что она нужна мне, что все в порядке. Мы в порядке.

Она не верила, продолжая дрожать. Хоть и кивала, но все равно никак не успокаивалась. Я протолкнул руку под веревку, ввел в нее два пальца. Медленно, осторожно. Стал двигать ими неспешно, одновременно поглаживая клитор. Дарина, наконец, закинула руки мне на шею, и из ее рта вырвался стон, а не всхлип.

– Вот так, маленькая. Так хорошо?

– Да, – выдохнула она.

– Давай, Дарин. Кончи. Отпусти это все.

– Но… – тут же встрепенулась она.

– Отпусти, – повторил я. – Тебе нужно. Давай. Для меня.

Больше она не спорила, и уже через минуту я почувствовал, как ее плоть пульсирует вокруг моих пальцев и слышал, как Дарина сладко стонет. Она обмякла и повисла на мне, обессиленная, совершенно вымотанная из-за нервов и оргазма.

Мы стояли под душем.  Дарина даже в полукоматозном состоянии вспомнила обо мне. Ее ладонь легла на член, погладила.

– Нет, детка. – Я аккуратно убрал ее пальчики. – Это только для тебя. Мне  так повезло вне очереди в самолете.

– Ты нервничал, – прошептала она.

– Вот и ты теперь тоже. Давай остановимся на этом.

– Как скажешь, – выдохнула она покладисто.