Цена мести (СИ)

Ответы он ей так и не дал, что же, значит всё без толку, нет смысла устраивать ему скандалы, так она лишь ухудшит своё положение. Завтра предстоит рабочая смена, а Ника ещё даже не легла спать.

Она сворачивается калачиком под одеялом и засыпает только в районе пяти утра, а через три часа звонит будильник. В десять ей нужно быть на работе, два выходных подошли к концу. Дом Дена находится почти на окраине, значит, придётся потратить час на дорогу, допустимые траты на такси и так уже превышены, сойдёт и автобус, а затем пересядет на метро.

Ника расслабляется под прохладным душем, наносит простой макияж, замазывая обильные синяки под глазами, одевается и спускается вниз.

– Нет, ты неправильно делаешь, – возникает звонко Светка, а она видит две головы, склонившиеся над мозаикой. – Это сюда, а не туда! – улыбается дочь, перекладывая пазл в другую часть картинки.

– О боже, да ты права! – восклицает Ден и треплет девочку по макушке. Та хохочет заливисто, сбрасывая его ладонь.

Ей чудится, что они находятся где-то в параллельной вселенной, где Светка не боится его после их первой встречи, а он действительно проводит время с ребёнком. Ден и дети. Поразительно. Отчего-то ей сложно представить его отцом. Но вот он сидит вместе с её дочерью прямо на полу в домашних свободных штанах и складывает мозаику. На лице нет того выражения застывшей маски, а глаза карие сощурены от смеха. Вряд ли ей в ближайшее время доведётся увидеть нечто более странное.

Глава 4.1 Ден

Он провожает спину Ники, цепляясь взглядом за концы длинных волос, и делает себе чай. Горячий напиток кажется безвкусным, три ложки сахара ситуацию не исправляют, из-за чего он выливает остатки в раковину и идёт в комнату. Спит Ден от силы часа четыре. Эмоции девчонки его изнуряют: один за другим мучают кошмары, он просыпается в поту, а, когда засыпает, вновь видит это дерьмо точно наяву, настолько они яркие. Дену никогда не снились дурные сны. Ночь превращается в сраную пытку, пока поглощённые чувства не ослабевают, и он, наконец, может сомкнуть веки без мыслей, что его жизнь – грёбанный ад.

Размыкает глаза он около восьми утра, встаёт без будильника. Ден сбрасывает лёгкое одеяло и поднимается, только после замечая сидящую на кровати девочку. Света хмурится, скрестив на груди ручки, и смотрит на него молча. Настороженная, будто готовая к чему угодно, но ощущающая острую необходимость быть именно здесь.

Он удивлённо моргает, но держит себя в узде. Она важно кивает и говорит первой:

– Ты мне не нравишься, – обозначает малышка, а ему смешно от того, что она вторая женщина в этом доме, кому он не по душе. Вся в мать.

– Почему? – улыбается он, присаживаясь рядом.

– Потому что страшный, – честно отвечает Света, вздёрнув острый подбородок. Она выглядит забавно, хотя наверняка храбрится и пытается казаться воинственной.

– И вовсе нет. Твоя мама не полюбила бы плохого человека, – врёт он, наблюдая, как лицо ребёнка вытягивается.

– Мама говорила, что ты просто знакомый, – с сомнением тянет девочка, а он незаметно подсаживается чуть ближе, сокращая расстояние меж ними.

– Мы тогда поругались, – парирует Ден, решив, что с перепадами настроения у Ники, такое объяснение вполне приемлемо.

– Мама бы мне рассказала, – уверенно заявляет Света и кивает своим мыслям.

Он улыбается, поражаясь её доверию к матери. Кого – кого, а Нику родителем года точно не назвать.

– Ника не была во мне уверена. Но я сделал твоей маме предложение, скоро мы станем семьёй. Поэтому вы и живёте у меня, – пока девочка не опомнилась, он тянет ей ладонь, намекая на рукопожатие. – Так что давай дружить.

Некоторое время она не реагирует, но потом будто что-то решает, прикрыв глаза, и кладёт свою ручку в его. Ладошка ребёнка слишком маленькая, он поражается разнице, ведь после смерти младшего брата совершенно позабыл, какого это – общаться с детьми. Ныне ему приходится иметь дело лишь с бесчеловечными заражёнными, с коллегами по работе, порой с наёмниками или военными.

Женьке исполнилось десять, когда его сбила машина. А больше у Дена никого и не было. Тот январь запомнился ему болью от утраты, одиночеством и слезами. Четырнадцатилетний подросток остался один. Родителей их покинули куда раньше: мать ушла от болезни, а отец сидел за решёткой на пожизненном как шесть лет.

Света напоминает ему Женьку: такая же светлая и живая.

– А почему ты не с Никой? – спрашивает он, поглядывая на растрепавшийся высокий хвост. Замечает: из домашней одежды она выросла и делает про себя отметку, что стоит выделить им обеим сумму на необходимые расходы. Пусть только на бумаге, но он не может позволить жене и приёмной дочери ходить в обносках.

– Мама спит, – говорит Света, отводя взгляд.

– Давай так, – понятливо усмехается Ден, отпуская её ладонь, – ты сейчас спустишь вниз и подождешь меня. А потом мы вместе поиграем. Ладно?