Цена мира, или Леди для варвара (СИ)

Она лежала на кровати неподвижно, и если бы не взгляд, устремлённый в потолок, можно было подумать, что девушка спит.

Варвар посмотрел на длинный разрез на её бедре. Ничего страшного, он видал раны пострашнее, а это даже не рана, а так, царапина, но почему-то при взгляде на неё в груди Керта вновь поднялась глухая ярость. Если бы на месте Гелы оказался мужчина, Таур Керт не задумываясь убил бы его.

Никто не смел трогать гритку! Из тех синяков на теле девушки, что заметила мать, сам он не был повинен ни в одном, но разве он мог оправдаться? Это ведь он не углядел за Габом, позволив ему почти придушить девушку, а потом швырнуть на палубу так, что гритка содрала локти и колени.

Так что Сейла была права. Не смог защитить свою женщину – виноват сам.

Варвар посмотрел в лицо Илис.

- Будет немного больно, потерпи, - предупредил он.

Разогретая смола уже чуть подстыла, но больше ждать нельзя. Лучше один раз потерпеть, чем получить гнойную рану.

Он сел рядом, поднял повыше подол её нижней рубашки и капнул смолу в край раны.

Девушка дёрнулась, и из угла глаза скатилась невольная слезинка.

Таур Керт шёпотом выругался. Если он так и будет бояться сделать ей больно, лечение превратится в изощрённую пытку. Разозлившись на себя, он выдохнул сквозь зубы, прижал гритку рукой, чтобы не дёрнулась, и проложил торопливую дорожку горячих капель по всей длине пореза.

А после сделал то, чего не делал никогда в жизни: наклонился и подул на рану. Конечно, он сделал это только для того, чтобы смола поскорее остыла и прекратила жечь свежий разрез, но суть оставалась та же. Он пожалел её так, как жалела его самого в детстве мать.

Илис тихо всхлипнула, на его взгляд, совсем невовремя, он ведь уже не делал ей больно. Варвар снова настороженно взглянул в её лицо, и увидел, что она плачет – тихо, абсолютно беззвучно, и так горько, что это просто невозможно было терпеть.

Таур Керт лёг рядом с ней и неуклюже обнял, подгребая к себе. Он абсолютно не знал, как с ней обращаться.

Она принадлежала ему, и в то же время умудрялась оставаться сама по себе, отдельной от него. Таур Керт ничего не знал о ней, да и хотел ли знать? Он даже по имени её не назвал ни разу! До сегодняшнего дня он воспринимал её просто как тело, отданное ему врагами. Упоительно красивое, юное, возбуждающее желание, но просто тело. Так было легче. Душа гритки была ему ни к чему. Так что изменилось сейчас?

Варвар вздохнул, маясь. Мокрые волосы девушки щекотали ему лицо и упоительно пахли свежестью и травами, которые добавляла в жидкое мыло Сейла. Она вся так пахла, и ему хотелось немедленно вдохнуть этот запах – и под нежной подмышкой, и между красивыми крепкими грудками, а потом спуститься ниже, туда, где она тоже была яркой, как солнышко.

Он уже потянулся к завязкам её рубашки, когда в его бок упёрлось что-то острое и твёрдое, и Таур Керт выругался, доставая из-под себя расчёску.

Варвар тяжело вздохнул и сказал нарочито грубо:

- Хватит реветь. Вставай. Или мы расчешем сейчас твою гриву, или утром Сейла острижёт тебя налысо.

Привести в порядок роскошные волосы гритки оказалось вовсе не лёгким делом. Таур Керт, лежащий на кровати, поначалу подпёр голову рукой и настроился на созерцание, но вскоре не выдержал и отобрал у гритки расчёску, когда девушка безжалостно выдрала себе огромный клок волос.

- Так тебе и стричься не придётся, - заметил он. – Дай мне, я попробую.

Отобрав у пленницы расчёску, он принялся бодро причесывать её, пока не понял, что распутать колтуны, которые он сгонял вниз, будет не таким простым делом.

Ох и помучался Таур, распутывая эти сбившиеся пряди! Он хмурился и искоса взглядывал на девушку, нечаянно дёрнув.

Илис больше не плакала. Девушка молча стояла перед ним. Ступни ног у неё были маленькими, как у ребёнка, и варвар не к месту подумал о том, что она, должно быть, совсем озябла.

- Встань на шкуру, - буркнул он, за руку перетаскивая гритку на тёплый мех, и продолжил своё нелёгкое дело.

Таур Керт всегда был упорным, и отложил расчёску только тогда, когда беспорядочный спутанный колтун превратился в волнистый огненный полог, укрывший Илис ниже ягодиц. С такими волосами ей и одежды было не надо!

Пах с готовностью отозвался на эту мысль, но варвар не торопился. Сначала он с удовольствием вдохнул запах её волос, ткнувшись в тёплый затылок гритки лицом, потом поиграл с её волосами, пропуская между пальцев шелковистые пряди и разрешая им каскадом падать вниз. И лишь потом спустил с плеч девушки тонкую рубашку.

Она упала к ногам гритки, но девушка не пошевелилась, не переступила через неё. Таур Керт с досадой подумал, что заниматься любовью даже с идеально красивой застывшей куклой он бы не хотел. Но и отказаться от неё не мог тоже. Она явно была из тех упрямиц, которые ни за что не признают, что близость с мужчиной доставляет им наслаждение. Лицемерка! А ведь не далее как прошлой ночью она так бурно и мощно кончала под ним!