Цена посвящения: Время зверя

— Андрей Ильич, здесь нет дураков. Если я, человек, проведший миллион бесед, выбрал именно такое неподходящее место и время, значит, на то есть особые причины. И особые обстоятельства. Так что отбросим эмоции и поговорим о деле.

— Я приехал хоронить друга, — глухим от напряжения голосом произнес Злобин.

— Ах, да… Конечно. — Салин посмотрел на кладбищенские ворота. — Барышников работал на нас. И вы напрасно упрекаете меня в бездушии. Павел Степанович, будь добр, просвети Андрея Ильича, пока он не сорвался.

Решетников вышел из-за спины Салина.

— Семье сейчас не до нас. Они, я уверен, даже не подозревают о нашем существовании, но это не повод умыть руки. Во общем так… Дочь Барышникова на следующей неделе получит предложение о работе в крупной фирме с хорошим окладом. Полторы тысячи долларов в месяц для экономиста ее уровня — манна небесная. Безусловно, девушку никто и никогда уволить не посмеет. Это я гарантирую. Племянник служит в ФАПСИ. Там он и останется. В наши времена в семье кто-то должен иметь «красные корочки» солидной государственной конторы, согласны? — Он не стал дожидаться злобинского подтверждения столь простой истины. — Вот и я так думаю. Повысим парня в должности, получит майора. Это не трудно. Вдове, увы, ничем помочь не можем.

— Деньгами, — подсказал Злобин.

— Это самое простое, найдем способ сделать это легально и незаметно. Но я имел в виду душу…

Решетников отступил на полшага назад.

— Вы удовлетворены? — спросил Салин.

Он внимательно следил, как оттаивает замершее лицо Злобина. Глубокие складки, прорезавшие кожу от носа к уголкам плотно сжатых губ, стали мельче. Из глаз исчез стальной блеск.

Салин снял с носа очки — морось забрызгала стекла и мешала смотреть.

— Андрей Ильич, время дорого.

— Хорошо, я готов вас выслушать.

Решетников глухо откашлялся в кулак.

— Может, в машину?

Злобин отрицательно мотнул головой.

— Ну что ж. — Салин протер стекла и вернул очки на место. — Вы вели дело Матоянца и вышли на Глеба Лобова. Наше появление здесь вы, безусловно, привязываете к этому расследованию. Как, почему — пока не знаете. Но пытаетесь, по глазам вижу. Я введу вас в курс проблемы, Андрей Ильич. Во-первых, дело досталось именно вам не без нашего участия. Во-вторых, Матоянц работал на нас. В-третьих, Глеб Лобов — наша головная боль.

— Скоро я вас от нее избавлю, — пообещал Злобин, криво усмехнувшись.

Решетников опять откашлялся.

Салин покосился на него и поймал утверждающий взгляд. Напарник, которому со стороны виднее, давал знать, что, по его мнению, Злобин готов для удара в лоб.

— Увы, Лобов мертв, — ударил Салин.

Он не без удовольствия отметил, что Злобин великолепно держит удары. Только глаза превратились в хищные щелочки.

— Я могу считать это официальным заявлением? — попробовал пойти в атаку Злобин.

«Тебя легко просчитать, — с невольной грустью подумал Салин. — Как всех честных людей, впрочем».

— Безусловно, нет, — не скрывая легкой иронии, ответил Салин. — Официальное уведомление о пропаже Лобова вы получите по другим каналам. Специально для этого предназначенным. Мы это организуем. А вот вы…

У Злобина вырвался глухой нервный смешок.

— Я уже работаю у вас?

Салин медленно вытянул руку и взял Злобина за пуговицу на плаще.

— Андрей Ильич, слушайте внимательно и не перебивайте. Отбросьте все личное. В таких делах, поверьте моему опыту, ничего личного быть не может.

Злобин невольно отстранился, но Салин руку не убрал.

— Через Матоянца нам удалось создать технологическую базу для прорыва страны из того дерьма и безвременья, в котором она пребывает сейчас и обречена пребывать во веки вечные. Но если честно, то технологии способны спасти не только Россию, но и все человечество. Я отвечаю за свои слова — человечество! — Салин выровнял дыхание. — Информация о нашем проекте «Водолей» через Лобова утекла в конспиративные круги Ближнего Востока. О последствиях я боюсь даже думать. Большая часть технологий скрытно размещалась в Ираке. Если об этом узнают Штаты, вторая «Буря в пустыне» гарантирована. Они ракетами законопатят Ирак в каменный век, лишь бы не дать нам в руки шанс технологического прорыва. А что произойдет, если та часть работ, что вел Лобов, попадет в руки мусульманских фундаменталистов… — Салин уронил руку. — Это будет ад.

Порыв ветра хлестнул по лицам моросью. Сбитые с веток кладбищенские вороны возмущенно закаркали.

— А чем занимался Лобов, кроме пиара? — спросил Злобин.

— А что такое пиар, если не промывка мозгов? — вопросом на вопрос ответил Салин.

Злобин достал из кармана пачку сигарет. Подумал, сунул обратно.

— Если я не дурак, то тут не обошлось без технологии профессора Мещерякова, — произнес он.

Салин вяло усмехнулся.

— Вы не дурак, Андрей Ильич.

— А как вяжется психотронное оружие с вашими планами светлого будущего? Опять, значит, из костей рай строить будете?

— Другого строительного материала я не знаю, — резко произнес Салин. — А если знаете, как заставить людей надрываться сегодня, чтобы спасти сотую часть живущих в грядущем катаклизме, милости прошу. Мы даже поможем вам въехать на белом коне в Кремль.