Цена предательства

Сколько прошло дней, наполненных болью и агонией я не знаю. Прошло очень много долгих полуобморочных дней, прежде чем я очнулся. Я всплыл из огненной, пылающей темноты на поверхность озера реальности света и звуков. С трудом открыл глаза. Помещение, где я лежал, было залито ярким светом. Ничего не вижу, в голове туман, моргнул. Тела не чувствую, шевелиться не могу, только смотреть. Комната рассыпалась перед моими глазами на тысячи ярких частичек. Прямо передо мной стоял ангел, — «а, я умер и уже на том краю Забвения», — подумал я счастливо, успокоился и принялся рассматривать ангела. Передо мной стояла женщина, нет девушка, окруженная дымчатым светом. Маленького роста, гибкая, как ивовый прут. Глаза девушки были подобны солнечным лесным долинам Ардора — такие же зеленые и полные мимолётных неуловимых теней, изящную головку украшают правильные черты лица, алые нежные губы. На лбу она носила тонкий серебристый обруч, по обеим сторонам которого струились золотисто-рыжие волосы, обрамляя прекрасное лицо. Разделяясь на высокой груди, золотой водопад спускался мелкими колечками до тонкой талии.

В ушах шумит. Ничего не слышно, ангел шевелит губами, чего то говорит. Я смотрю на нее. Прекрасна… Все вокруг начинает кружиться, ускоряется, яркий свет мелькает перед глазами, уплываю…

Просыпаюсь, темно вокруг, тишина вливается в комнату, как вода наполняет сосуд… Холодно… Пошевелился, тишины больше нет, вокруг ревет огонь, я горю, а, так это ж Сальдор, родной мой, ты пришел, я же звал, лечу, окруженный ревом огня…падаю в пекло Сальдора…

Ну что ж, понятно, теперь я раб, эта девушка моя госпожа, надо же, такая маленькая и такая серьезная…

Холодно, холодно, холодно…как же плохо…

— Рем, не вставай, лежи, я сейчас позову Мериданона, кого-нибудь, тебе помогут…

Нет! Нет, нет, только не это, самая позорная паника охватило все мое существо, боль, боль вокруг. Паника побудила меня к действию… и никуда не привела. Тело было пластом мяса, попробовал вскочить на ноги… мда, получилось приподнять только голову…волна слепящей боли накрыла меня с головой, мир завертелся перед глазами. Я попытался преодолеть слабость, но не мог…тошнит:

— Ничего страшного, Рем, я с тобой, мы вместе… — мы вместе, это ангел, земля закружилась подо мной, кто-то гладит меня по голове, а вдали кружится бирюзовое небо и серебристая дымка облаков…

— Рем, — сказала Святомира с улыбкой одним ясным утром, — давай попробуем подтянуть тебя выше, может ты сможешь тогда есть сидя?

Я не ответил, только кивнул сосредоточенно. Лежать действительно надоело. Не уверен, что мне хватит сил подтянуть свое огромное и абсолютно бесполезное тело. Принцесса пробежала по всей комнате, собрала целый ворох подушек, — «о, и зачем ей столько!». Постояла около меня. Маленькая, сосредоточенная. Я попробовал приподняться, отчаянно отталкиваясь руками, цепляясь пальцами с начавшими отрастать ногтями за простыни. Неугомонная принцесса подхватила мое огромное тело за плечи, перетянутые бесчисленными повязками, попробовала помочь приподняться,

— Ты куда, глупая! — Возмутился я, — я слишком большой для тебя…, надорвешься…

— Ха, большой, — раздалось откуда то из-под мышки, потом щекоча плечо, — видел бы ты себя, одни кожа да кости… ой, ну и тяжелый же ты…

Фыркая и пыхтя маленькая госпожа вытянула меня на подушки. Победоносно крякнула, поправила чего-то сбоку, наверное, чтобы розочка на розовой подушке смотрелась лучше и более благородно оттеняла мое бледное лицо…

— Спасибо тебе госпожа моя принцеса Святомира София Амелия Бронтейн, дочь его императорского величества Дарко Маркеса Бронтейна;

Она вдруг как-то смутилась, покраснела вся, как вспыхнула.

— Ну, давай просто Мира, а госпожа там, когда на людях и при императоре конечно, да…вот…

Мериданон довольно мурлыкает, я выздоравливаю, уже сам подтягиваюсь на руках и сажусь на подушки. С меня снимают почти все повязки. Приносят одежду — черные просторные штаны, черную же рубашку.

Раннее утро. Попробовал… перевернулся на бок и свесил голову и плечи с кровати, комната ходит кругом. Все тело гудит от боли.

Скинул ноги с кровати, по крайней мере, комната перестала кружиться перед глазами, что являлось хорошим знаком. Пара глубоких вдохов, и я ухватился за стул, стоящий рядом с моей кроватью.

Ноги на холодном полу. Налились тяжестью.

Колени подогнулись… Стою, шатаюсь. Наконец смог оглядеть всю комнату.

Свернувшись калачиком, Мира спала на маленьком диване. Ее голова покоилась на подушке, красивый бледно-голубой шифон платья облепил ее ноги. Волосы, этот невероятный золотистый водопад, романтическими волнами обернулся вокруг нее. Вдруг ее глаза распахнулись, и она резко встала. Ее глаза, зеленые, как свежескошенная трава, ошарашенно уставились на меня.

— Ты сейчас упадешь!