Цена рока

— Почти нет, но это ерунда, бывает.

— Ничего не ерунда! — нахмурилась Сью и соскочила с его коленей, чтобы метнуться к холодильнику. Кажется, сегодня она буквально источала собой энергию. — Завтрак. А потом будешь отсыпаться. Вечером ты должен быть в полной боевой готовности! Раз уж планируешь не спускать с меня глаз, мне надо вспомнить, как наряжаться посимпатичней, — она подарила ему многозначительную полуулыбку, на мгновение вновь став той самой нагло командующей им девчонкой, которая была изрядной занозой в заднице.

Заноза переместилась куда-то под рёбра, впившись так глубоко, что выдрать уже можно только вместе с лёгкими и упрямо отзывающимся на каждый взмах чёрных волос сердцем.

— Я и так никогда их с тебя не спускаю, — еле слышно пробормотал Кей, больше не мешая ей готовить, суетясь на маминой кухне.

***

День выдался удачно солнечным, так что теперь, к краснеющим в небе закатным лучам, погода казалась идеальной, безветренной. Кей вообще удивился, насколько гладко прошла подготовка — «Неудачники» уже действовали, как слаженный механизм, когда устанавливали аппаратуру на крыше, протягивали провода и настраивали звук. От проходящих внизу горожан суета явно не укрылась, но теперь Мидлтаун знал, что значат подобные движухи, и к центральным улицам неспешно подтягивался народ. Что ж, кто недогадливый или не уловил спойлеры от Сью в сети, тот точно услышит их первую песню-призыв. Кей даже махнул рукой на возможное возмущение шерифа — двадцать минут шума, да ещё и не в самый поздний час, горожане переживут.

Марла скромничала: в кафешке оказалась добротная кладовая, и места там всем хватило с запасом. Решено было выходить без маек, а торсы разрисовать чёрной краской, так что теперь Джейк тщательно выводил широкой кисточкой пятиконечную звезду на груди Нила, а Данди покуривал в потолок, наблюдая за процессом с насмешкой: пацаны пыхтели и краснели, причём явно не от смущения. А вот Кейд уже начал волноваться. Сьюзен обещала приехать вовремя, но, как истинная женщина, опаздывала. Он уже пожалел, что поддался на её уговоры и полдня проспал в своей берлоге, а её оставил с отцом. От беспокойства несколько раз проверил телефон и порывался закурить, но вовремя вспомнил, что сегодня дыхалка ему нужна в полном объёме. Курево вообще пора сокращать до минимума, а то можно и не вытянуть сложные партии. На его суетливые метания из угла в угол, то якобы проверяя комплектность наушников, то поправляя обрезанные перчатки на руках, Данди с раздражением закатил глаза:

— Прижми уже жопу, Кей. Никуда твоя мелкая не денется. И вообще, ей же только в третьем треке вступать, можно и без неё начать.

— А камера? Нам нужен не только ракурс снизу, но и с самой крыши, — нашёл аргумент Кей, хотя предстоящая съёмка его волновала мало. Но да, по их плану Сьюзен подтягивалась под конец, а остальное время её задачей было снимать их. Он уже не представлял, как можно петь, если не чувствовать на себе её взгляда. Личного допинга, чтобы в голосе появлялся нужный надрыв — чего, а надрыва с него сегодня требуется по полной программе. В горле сохло, и он распечатал подготовленную на одном из ящиков бутылку воды.

Наконец, из коридора послышался звонкий голос, и Кей вздохнул с облегчением. Правда, когда он дополнился бодрым стуком каблуков, дурное предчувствие заставило нервно сглотнуть. И не зря: в кладовую влетела чёрная искра, сегодня явно решившая сиять по максимуму. Кейд замер, потеряв дыхание напрочь. «Посимпатичней» оказалось равно «так-чтобы-у-тебя-башку-снесло-нахуй». Сьюзен встала в дверном проёме, с удовлетворением оценивая, как её вид притянул его полыхнувший темнотой взгляд.

Она старалась — совсем не для зрителей. Туфли на высоких каблуках, чёрные чулки и чёрная кожаная юбка-солнце, мягкими складками подчёркивая бёдра. Чёрный кроп-топ, оголяющий плоский живот и сияющий алым принтом — горящей в огне гитарой. Волосы тщательно уложены в крупные кудри, свободно лежащие на плечах, а лицо пусть и подчёркнуто косметикой, но не кричаще-броской, лишь делая выразительней глаза и ярче розовые губы. Зато Сью дополнила образ, намеренно нарисовав поверх шрама чёрным карандашом штрихи, превращая его в штопаную ранку, как деталь декора. Пятиконечная звезда на щеке, как знак того, что она в команде. Глубокий вдох, нарочито смело заявляя шокированным «Неудачникам»:

— Вы вообще видели, что там на улице творится? Вся Сайлент-стрит забита народом. Хорошо, что я догадалась шепнуть папе перед отъездом, чтобы тот подписал записку для Марлы и позвонил шерифу. Филлипс согласился вздремнуть за коробку пончиков и билеты на бейсбол, — она усмехнулась и бросила на ящики свой рюкзак.