Цена Шагала

- Ну, предположим. Как вы хотите их продать: по отдельности, все сразу, быстро, медленно?

- Желательно было бы сразу, - ответил Сорин.

- Сразу… - протянул Рахлин и покачал головой, - сразу труднее. Это где ж такого клиента найдешь, который разом польстится на столь разноплановые вещи?

- Но это ваша работа, вы же профессионал.

- Профессионал, профессионал. Ну и, как вам кажется, сколько все это стоит? - снова задал вопрос Гога.

- Не знаю, мне говорили, что-то около двух миллионов долларов, может быть, даже трех, - ответил Андрей.

- Очень хорошо: вот и идите к тому, кто говорил, - сказал Рахлин, сделав движение, обозначавшее его полную незаинтересованность в предмете.

- Да нет, я в этом плохо понимаю, - начал Андрей, - всего лишь пересказываю чужие слова. А сколько вы можете предложить?

- Тысяч восемьсот от силы. Да и то, конечно, не сразу, по мере, так сказать, продаж.

- Но это несерьезно, - сказал Сорин. - В Лондоне мне говорили…

- Ну, так и поезжайте в Лондон, молодой человек.

- Позвольте, но ведь и в Берлине не одна ваша галерея.

- А вы уверены, что кто-нибудь будет связываться с картинами сомнительного происхождения?

- Вы же связываетесь.

- Я еще этого не сказал. Я в принципе обсуждаю ситуацию.

- Хорошо. Допустим, это будет миллион. В какие сроки я могу его получить?

- Я же вам сказал: по мере продажи.

- Какова механика всего этого действия?

- Самая банальная: мы заключаем с вами договор, вы оставляете картины у меня в галерее, в дальнейшем я извещаю вас о том, когда и какая продажа произошла, вычитаю свой процент (я, кстати, беру пятнадцать процентов) и перевожу вам деньги туда, куда вы скажете.

- Но ориентировочно вы все же можете сказать, когда это произойдет?

- Быстро, юноша, только кошки родятся и вши на нарах заводятся.

- Но все-таки? - заволновался Андрей.

- Может, месяц, может, два, а может, и полгода.

- Но позвольте, ведь аукционы проходят постоянно?

- А зачем же, позвольте вас спросить, мне, галеристу, связываться с аукционами? Да и вам это ни к чему. Вы теряете двойной процент: процент, который забирает аукцион, и процент, который заберу у вас я. Разумно?

- Разумно, - согласился Сорин.

- Вот видите. Поэтому работать мы с вами будем, так сказать, приватно. Если вы согласны, привозите работы.

- Нет, тут есть маленькая заминка, - сказал Сорин. - Не подумайте, что я вам не доверяю…

- Это ваше право, - опять поскучнел Рахлин.

- Просто мне было бы спокойнее, если бы картины находились в каком-нибудь недоступном для потенциальных злоумышленников хранении, скажем, в банке.

- У вас есть банковская ячейка?

- Вы ее и наймете. Мы же с вами делаем одно общее дело.

- Прежде, чем я найму эти ваши ячейки, юноша, я должен с картинами провести серьезную работу: показать экспертам, списаться с музеями.

- Что для этого нужно?

- По крайней мере, встретиться с музейными сотрудниками.

- Очень хорошо, они могут приходить в банк.

- Ну, допустим, - вздохнул Гога. - Итак, сумма в миллион вас устраивает?

- Ориентировочно, да, если это не будет очень долго.

- Тогда давайте смотреть картины.

- Хорошо, - отвечал Сорин. - Завтра вас устроит?

- Опять завтра!

- Завтра, завтра, мне надо подготовиться.

- Готовьтесь. Завтра так завтра.

- Опять же в два.

- До встречи.

Рахлин проводил Сорина до дверей и в этот раз даже одарил его улыбкой на прощание. Однако едва он открыл дверь, как улыбка его тут же погасла: к галерее приближался Ермилов. Пройдя параллельным курсом с минимальным зазором, они разминулись. Сорин, не оборачиваясь, завернул за угол. Ермилов же остановился на мгновение и внимательно посмотрел вслед уходящему Андрею, потом вошел в галерею.

- Кто это такой? - спросил он Гогу, пожимая руку, протянутую для приветствия.

- А, художник, - вяло ответил Гога.

- Ну-ну. Что поделываешь?

- Да кручусь, видишь вот. Это ты у нас на отдыхе.

- А я, понимаешь, мимо проезжал, - продолжил Ермилов, - решил к тебе заглянуть на чашечку кофе. Ничего не слышал насчет моих картин?

- Да откуда, Гена? Берлин город тихий, это только кажется - столица, вся жизнь в Париже, в Лондоне, у нас она только-только начинается.

- Но тебя и такая устраивает.

- Да, кормимся помаленьку.

- Не прибедняйся, Гога: вон какие хоромы отгрохал.

- Да сейчас в Берлине их миллион, по бросовой цене сдается.

- Неужто? Может, и мне офис открыть?

- А чего же: открывай. В одном моем здании на втором этаже метров пятьсот пустует.

- Подумаю, подумаю. Ну что, угостишь кофейком?

- Проходи. Лота, - закричал Гога по-немецки, - два кофе нам с господином Ермиловым.

- Сию минуту, - ответила из-за стенки Лота и принялась хлопотать над машиной «эспрессо».