Цена Шагала

— Прекрасно. Слева там есть скверик с лавочками.

— Я знаю, — ответил Андрей.

— Будешь сидеть и наблюдать.

— А ты?

— Не перебивай, — остановил Драган. — Я буду поблизости. Как только появится твой знакомый, пойдешь ему навстречу. Чтобы я узнал того, к кому ты направляешься, почешешь затылок, скажем, правой рукой, вот так, — и он быстро показал Сори ну условный сигнал.

— А ты?

— За меня не беспокойся. Я появлюсь в нужный момент. Да, вот еще. Если он будет не один, не подходи ни в коем случае, просто почеши затылок.

— Я понял, — сказал Сорин.

— Отлично. Теперь расходимся. Сейчас уйду я, через минуту — ты. Время контрольной встречи здесь, на углу, — через три часа. Чтобы ты не скучал — на, вот, — и Драган извлек из недр ветровки затертый номер «Роллинг стоунс». Сунув его в руки Сорина, он двинулся за угол. На прощание обернулся и, внезапно улыбнувшись, сказал: — Только не зачитайся.

Андрей собирался ответить что-нибудь остроумное, но Драган уже исчез за поворотом.

Честно выждав минуту, а может быть и больше, Сорин неспешным, ленивым шагом ступил на уже хорошо знакомую Грин пэлас террас. Драгана не было видно нигде. Андрей все же присматривался к закуткам между домами, к палисадникам и ступенькам у входов, но серба обнаружить так и не сумел. Не спеша он добрался до скверика, выбрал подходящую лавочку и уселся, развернув журнал о рок-музыке.

Дверь кошеновского дома хорошо просматривалась отсюда. Но прошло полчаса, час, а в дом никто не входил, и из дома никто не вышел. Изредка по улице проезжали автомобили, проходили пожилые дамы в букольках, прогуливающие полудохлых от старости собачек. Несколько бурно переговаривающихся джентльменов миновали скверик, в котором в засаде сидел Сорин. В остальном же все было тихо и сонно, как и подобает этому уютному, спокойному району Лондона.

После полутора часов сидения и перелистывания журнала Андрей начал впадать в уныние. «Дурацкая затея, — повторял он себе. — А вдруг он вообще уехал из Лондона? Вдруг он на даче у друзей или улетел в командировку в Париж, заболел, или черт его знает что еще! А я здесь как полный кретин отсиживаю задницу вместо того, чтобы пойти и плотно перекусить в ближайшем пабе». В конце второго часа и эти мысли покинули Андрея, только стыд перед Драганом, который скрывался где-то на улице, заставлял его сидеть и ждать непонятно чего.

И, как всегда это бывает, в тот момент, когда все усилия кажутся совершенно бессмысленными, стеклянная дверь в доме на противоположной стороне улицы отворилась, и в дверном проеме показалась хорошо знакомая Сорину полноватая фигура пожилого антиквара. Он был одет, как всегда, не без претензии на роскошь, в добротный твидовый костюм и шерстяной жилет в классическую шотландскую клетку. На мгновение Андрей растерялся, огляделся, встал, зачем-то положил журнал на скамейку, потом вновь взял его в руки и слегка суетливо поспешил через дорогу навстречу ничего не подозревающему Кошенову.

Когда между ними оставалось не больше трех метров, он вдруг вспомнил об условном сигнале и яростно зачесал правой рукой свой затылок. Антиквар, идущий ему навстречу, с изумлением смотрел на молодого человека, пятерней растирающего себе темя. Потом взгляд его остановился на лице, и тут в глазах Ильи Андреевича промелькнула целая гамма чувств: удивление, испуг, оторопь. Он даже дернулся и чуть не развернулся, чтобы пойти обратно, однако Сорин уже смотрел прямо в глаза своему неверному партнеру.

— Добрый день, Илья Андреевич, — поздоровался Андрей. — Не ожидали?

— Отчего же, — довольно быстро справившись с волнением, ответил Кошенов.

— А, значит, все-таки надеялись, — почти ласково произнес Сорин.

— Ах, молодой человек, молодой человек, — начал Кошенов. — Неужели вы думаете, что столь умудренный жизненным опытом пожилой человек, каковым вы меня, безусловно, считаете, не просчитал заранее возможность нашей встречи…

— Неужто просчитали?

— Вот представьте себе! И даже рад ей. Вы ведь, наверное, думаете, что вся трагически нелепая история, произошедшая с вами, — дело моих рук.

— Нет, это были инопланетяне, — сказал Сорин.

— Изволите шутить? А зря. Мы с вами, мой юный друг, попали в очень неприятную историю. Я, к сожалению, никак не мог уберечь вас. Дело в том, что и моя жизнь подвергалась серьезной опасности. Эти страшные люди просто вынудили меня встретиться с вами. Я и не предполагал, что наше свидание может закончиться столь плачевно. И искренне вам говорю: от всего сердца рад, рад, что вы остались живы.

— Знаете, я вполне разделяю вашу радость, — ответил Сорин. — Но с той поры, как мою печень задели чем-то острым, я почему-то перестал быть доверчивым. И потому, Илья Андреевич, не очень хочу вдаваться в подробности той душещипательной истории, которую вы хотите мне поведать.

— Истинно говорю, молодой человек: я не в силах был предотвратить этого ужаса. И поверьте, скорблю вместе с вами.

— Бросьте печалиться, Илья Андреевич. Давайте поговорим о делах насущных. Мне бы хотелось вернуть работы, так нелепо мною утерянные.