Цена соли

Тереза ничего не сказала.

— Нет, — ответила Кэрол за нее.

Рядом с Кэрол на туалетном столике слабо тикали квадратные серые часы, и Тереза, как она проделывала это тысячу раз в магазине, заметила время и вдруг сообразила, который на самом деле час. Было чуть больше четверти пятого, и вдруг она встревожилась, как будто пролежала здесь слишком долго, дольше, чем Кэрол могла бы ожидать от гостя.

Потом зазвонил телефон, неожиданно и длинно, как если бы в коридоре истерично взвизгнула женщина, и они обе вздрогнули.

Кэрол встала и чем-то дважды ударила по ладони, так же как она ударила перчатками по ладони в магазине. Телефон снова заверещал, и Тереза была уверена, что Кэрол сейчас швырнет, что бы она там ни держала в руке, швырнет это через всю комнату в стену. Но Кэрол только повернулась, спокойно положила вещь и вышла из комнаты.

Тереза услышала ее голос, доносившийся из коридора. Она не хотела слышать, что Кэрол говорит. Она встала, надела юбку и туфли. Теперь она увидела, что Кэрол держала в руке. Это был рожок для обуви из желтовато-коричневого дерева. Любой другой человек швырнул бы его, подумала Тереза. И поняла, что может одним словом описать то, что она почувствовала в Кэрол — гордость. Она услышала голос Кэрол, звучавший абсолютно ровно, а когда она приоткрыла дверь, чтобы выйти, до нее донеслись слова «у меня гость,» уже в третий раз спокойно приводимые в качестве довода. «Я думаю, что это отличная причина. Почему лучше?… А почему не завтра? Если ты…»

А потом повисла тишина, пока Кэрол не шагнула на лестницу, и Тереза поняла, что тот, кто с ней говорил, бросил трубку. «Да кто же это посмел?» — задалась вопросом Тереза.

— Мне лучше уйти? — спросила она.

Кэрол посмотрела на нее точно так же, как смотрела, когда они впервые вошли в дом.

— Нет, если только сама не захочешь. Нет. Мы поедем на машине позже, если захочешь.

Она поняла, что Кэрол не хочется еще раз садиться за руль. Тереза принялась заправлять кровать.

— Оставь кровать как есть, — Кэрол смотрела на нее из коридора. — Просто закрой дверь.

— А кто это придет?

Кэрол повернулась и пошла в зеленую комнату.

— Мой муж, — ответила она. — Харджесс.

Затем внизу прозвенел звонок, и одновременно с ним щелкнул замок.

— Сегодня скор, как никогда, — пробормотала Кэрол. — Спускайся, Тереза.

Внезапно Терезу скрутил страх, но не из-за мужчины, а из-за того, что его визит вызвал такое раздражение у Кэрол.

Он поднимался по лестнице, а когда увидел Терезу, то сбавил шаг, на лице его появилось легкое удивление, а затем он посмотрел на Кэрол.

— Хардж, это мисс Беливет, — сказала Кэрол. — Мистер Эйрд.

— Здравствуйте, — сказала Тереза.

Хардж только покосился на Терезу, но его нервные голубые глаза прошлись по ней с головы до ног. Он был мужчиной плотного телосложения с довольно розовым лицом. Одна бровь у него была выше другой и посередине беспокойно приподнималась уголком, как будто ее перекосило из-за шрама.

— Здравствуйте, — а затем к Кэрол — мне жаль, что приходится тебя беспокоить. Я только хотел взять пару вещей. Он прошел мимо нее и открыл дверь в комнату, которую Тереза еще не видела. — Вещи для Ринди, — добавил он.

— Картины со стены? — спросила Кэрол.

Мужчина промолчал.

Кэрол и Тереза спустились вниз. В гостиной Кэрол присела, но Тереза осталась стоять.

— Поиграй еще, если хочешь, — сказала Кэрол.

Тереза покачала головой.

— Поиграй еще, — твердо сказала Кэрол. Тереза была напугана неожиданным яростным гневом в ее глазах.

— Я не могу, — сказала Тереза, заартачившись, как мул.

И Кэрол утихла. Кэрол даже улыбнулась. Они услышали, как Хардж быстро прошагал по коридору и остановился, а затем медленно спустился по лестнице. Тереза сначала увидела его одетую в темное фигуру, а затем появилась блондинистая, просвечивавшая розовым голова.

— Я не могу найти тот акварельный набор. Я думал, что он был в моей комнате, — сказал он жалобно.

— Я знаю, где он, — Кэрол встала и устремилась к лестнице.

— Полагаю, ты хочешь, чтобы я отвез ей что-то на Рождество, — сказал Хардж.

— Спасибо, я ей сама передам.

Кэрол пошла вверх по лестнице.

«Они только-только развелись, — подумала Тереза, — или вот-вот разведутся.»

Хардж посмотрел на Терезу, почти предложил ей свой портсигар, но передумал. На его лице явственно проступало выражение странной смеси беспокойства и скуки. Кожа вокруг его рта была твердой и тяжелой и закруглялась по линии рта так, что казалось, у него не было губ. Он закурил сигарету.

— Вы из Нью-Йорка? — спросил он.

Тереза почувствовала в вопросе презрение и грубость, словно ее ужалили или дали пощечину.

— Да, из Нью-Йорка, — ответила она.

Он готов был задать ей следующий вопрос, когда по лестнице спустилась Кэрол.

Тереза собралась с духом, чтобы провести с ним наедине несколько минут. Теперь же, когда она расслабилась, ее охватила дрожь, и она знала, что он это заметил.

— Спасибо, — сказал Хардж и взял коробку у Кэрол. Он пошел за своим пальто, которое Тереза заметила на двухместном диване — распластавшееся, расстегнутое, с черными рукавами, раскинувшимися так, будто они сражались за право владения домом.