Цена спокойствия

Кира беззвучно рухнула на чёрную землю, когда две пули попали ей в грудь. Люди уже поняли, что в первую очередь нужно убивать тех, кто торопливо разворачивает бумажные трубочки — если промедлить, свиток вспыхнет, а в сторону приреченцев понесётся огненный шар. Поэтому сразу несколько человек прицелилось, увидев, как ведьма засовывает руку в карман. Итогом стала небольшая передышка — колдуны уже потратили почти все защитные и боевые заклятия, выданные наставницей, потеряли с десяток коллег и, увидев очередную смерть соратника, растерялись. Приреченцы, почувствовав, что превосходство на их стороне, прекратили осторожничать и начали теснить нападающих. Но из ближайшего оврага выскочил голодный мертвяк, прыгнул на одного из поселенцев, впился зубами в руку и дёрнул гнилой головой. Рука оторвалась, орошая всё вокруг кровью, а швиковцы, воодушевившись зрелищем и страшным криком жертвы, передумали бежать в Занозу, и сошлись с противниками врукопашную. Сражение вышло на новый виток.

Данила Молотов замахнулся топором, но обрушить его на ближайшего врага не успел, так как упал, сбитый с ног участковым. Олег вовремя заметил, что к парню несётся шаровая молния, которую случайно, без помощи свитка, создала молоденькая ведьма, и без раздумий бросился на помощь. Девушка, видимо, впервые в жизни смогла воспроизвести заклятие мгновенно, без слов. Правда, по неопытности она потратила на это всю свою внутреннюю Силу и тут же погибла.

Данила остался жив, но сам участковый не успел отпрыгнуть, и искрящийся шар врезался ему в голову. Молотов, увидев смерть Буревича, заорал, вскочил и бросился на чародеев. Таня, еле сдерживая слёзы, потянула мёртвого друга подальше от поля боя, чтобы враги не подняли его нежитью. Туда, где уже лежало несколько десятков трупов.

Глава 14.2

Прасковья зачерпнула из амулета и направила Силу сквозь «круг девяти». Иголки нескольких сосен, находившихся внутри круга, резко порыжели — деревья, оказавшись на пути чужеродной энергии, погибли. Старая ведьма не видела, как одна из учениц закатила глаза и потеряла сознание. Из носа девушки хлынула кровь, и она обязательно упала бы, если бы ведьмаки, стоящие слева и справа, не сжали её ладони в своих. Бедняга повисла меж двух мужчин, безвольно склонив голову и касаясь земли коленями. Сила возросла в девять раз, и, наконец, её хватило, чтобы продавить защиту.

Раздался гулкий хлопок, запахло озоном. Прасковья торжествующе улыбнулась и приказала амулету завершить начатое. В борозде вспыхнул робкий огонёк, но через секунду он загудел и взметнулся на несколько метров ввысь. Почувствовав жар, ведьма сделала шаг назад. Стена огня стала стремительно расширяться в стороны, пожирая защитную полосу.

— Вперёд, мои милые. Вы помните, что нужно делать.

— Прасковья Ивановна! — к наставнице спешил бледный и от усталости, и от напряжения ученик. — Нина, она…

— Что? — резко развернулась Прасковья.

— Умерла. — выдохнул мужчина.

Старая ведьма скорбно вздохнула:

— Бедняжка. Отдала всю себя без остатка. У неё всегда были проблемы с контролем. Идёмте.

— Но как же… — раздался чей-то женский голос.

— Она навсегда останется в наших сердцах, — отрезала Прасковья, — вернёмся после дела и похороним, если будет ещё, что хоронить. Хватит медлить, до Потаповки от силы пятьсот метров!

Подавая пример, она зашагала в сторону деревни.

Под Красносельем чародеи воспряли духом, увидев стену огня, и вытащили специальные одноразовые свитки, которые Прасковья под страхом смерти приказала использовать только после уничтожения охранного заговора. Когда огонь исчез, оставив после себя лишь слабый дымок, в село повалила призванная нежить. Бой с полей переместился на огороды, дворы и улицы.

* * *

Денис лежал в медпункте, пристёгнутый к кушетке ремнями, и отчаянно ругался — он слышал крики боли и страха, но Илона заявила, что воеводе не стоит лезть в драку — он уже получил своё. По лицу мужчины текли слёзы злости и бессилия. Он уже решил, что дерзкая девчонка, которая с трудом сдала экзамен по военной подготовке всего два года назад, получит крапивой по мягкому месту, когда всё закончится.

Ляшкевич сосредоточился на мыслях о наказании, чтобы другие, страшные, не лезли в голову. Потому что старый вояка прекрасно понимал — Приречье может здорово пострадать. А молоденькая медсестра — вообще не выжить. Как и остальные. А ему оставалось только прислушиваться и гадать, что происходит, ведь девочка права — одноногий воевода ничем не сможет помочь односельчанам.

Захватчиков не брали пули. Защитные купола и покровы забытья работали отлично. А вот потаповцы гибли один за другим. Прасковья не убивала специально — она помнила о том, что души этих людей обещаны Моране. Но если кто-то из приреченцев вставал на пути, уничтожала помеху безжалостно. Её последователи осторожничали, но тоже никого не щадили.