Цена страсти

Когда это было нужно, Эрон умел перемещаться стремительно. Неуловимым движением он зафутболил под кровать останки галстука Дейда. Некогда это был вполне себе галстук… мир праху его! Когда он, Эрон, вступит во владение фамильным состоянием, это он тоже возместит…

«…Но сможешь ли ты возместить веру Электры в тебя, когда в один непрекрасный день обнаружится, что ты и есть тот самый неуважаемый Лорд Анафема, более известный в свете как Черный Эрон?

…Но этот пресловутый непрекрасный день, благодарение Господу, еще не настал!»

Увы, к его собственному неудовольствию, он с каждым часом все более соответствовал этой безумной семейке – и что проку было зарекаться «Только не попадись!».

Когда он был уже на пороге, раздался голосок Атти:

– Ты хочешь осеменить ее?

Эрон закрыл глаза. Черт подери… ему почти удалось улизнуть. Ему не хватило одной-единственной чертовой секунды…

Глубоко вдохнув всей грудью, он обернулся к одному из своих темных демонов… к самому миниатюрному и юному из всех.

– С какой стати, прах тебя побери, ты об этом спрашиваешь?

– Потому что когда я говорю «совокупиться», все обычно краснеют и проваливаются сквозь землю!

…Нет, Эрон не мог позволить себе покраснеть… Ну разве что скулы его налились кирпичным, вполне мужественным румянцем:

– Откуда ты выкопала это… это слово?

– Мама дала мне почитать книгу о размножении…

Эрон едва не поперхнулся:

– Ты… послушай, разве прилично детям читать про такое?

Атти склонила голову к плечу:

– Но ведь книжка была про лягушек и пчел…

– А-а-а! Ну, тогда ладно. Пчелы… в общем, они вовсе не так опасны.

Девочка покачала головой и взглянула на него издевательски:

– Ты и правда считаешь, что мне надлежит лучше разбираться в жизни пчел, чем людей? Прости, но я не пчела, так что вся эта интимная информация совсем для меня не полезна, не так ли?

Эрон лихорадочно озирался в поисках спасения, но спасения не было…

– Послушай… вот честное слово, я совсем не уверен, что это прилично – говорить с тобой о таких материях!

– О каких материях?

– О пчелах!

С этими словами он попытался спастись бегством от ужасного ребенка.

Однако Атти крикнула ему вслед:

– Ты так и не ответил на мой вопрос! Ты хочешь осеменить ее?

Содрогнувшись всем телом, Эрон всей душой понадеялся на то, что прочие Уортингтоны, находящиеся в доме, не расслышали пронзительный голосок младшей дочери семейства…

По-настоящему плохо было другое: Эрон никак не мог отделаться от своего внутреннего голоса.

«…О да! Я хочу осеменить ее!!!»

Выйдя из своей комнаты, Электра услышала приглушенный гомон – это Уортингтоны собирались у парадного входа. Похоже, всем было весело. Электра лишь горько улыбнулась – для близких все предстоящее не более чем просто забава…

Атти поджидала сестру на лестнице – она восседала на верхней ступеньке, уперев локти в коленки и водрузив острый подбородок на кулачки. На шейке девочки красовалось нечто, отдаленно напоминающее галстук. Приглядевшись, Электра поежилась: галстук был завязан в виде петли удавленника…

– Можешь отдать мне свой галстук, милая? Понимаешь, я как раз искала тряпочку, чтобы протереть туфли, перед тем как войти в бальный зал…

Атти молча стащила через голову зловещий аксессуар и протянула его сестре. Похоже, свою миссию галстук выполнил – а состояла она в том, чтобы шокировать Электру. Атти вечно протестовала против классического стиля. В переводе это означало: «Мне надоело быть единственной, кого оставляют дома, уходя на бал!»

Тринадцать лет – непростой возраст, особенно если ты младший ребенок в семействе. Электра вспомнила, как провожала своих старших братьев на пирушки и суаре, мечтая поскорее вырасти и блистать на балах в сногсшибательных одеждах…

Странно, но теперь выход в свет представлялся ей скорее тяжкой работой, нежели головокружительным развлечением. Девичьи фантазии рассыпались в прах, столкнувшись с суровой реальностью. Сейчас ей было ничуть не веселее, чем трубочисту, собирающему свои щетки перед трудовой вахтой…

«Время платить по счетам!»

Пройдя мимо Атти и нежно потрепав ее по чудным косичкам, Электра принялась спускаться по винтовой лестнице к парадному входу Уортингтон-Хауса, некогда поражавшему роскошью… Увы, те времена минули безвозвратно. Наконец она увидела всех собравшихся. Дейд выглядел парадно, был, как всегда, хорош собой и, как всегда, суров. Он знал, что обязан сопровождать на бал сестру и кузину, однако Электра видела, что брат не рад этой обязанности. Еще бы, ведь его оторвали от весьма важных научных изысканий… Она давным-давно оставила попытки объяснять свои мотивы надменному брату. Дейд был чересчур озабочен и сосредоточен – конечно, теперь ему приходилось быть семье и отцом и матерью, особенно после отъезда Калли в Котсуолдс…