Цена свободы

Салманов взглянул на меня, и я чуть кивнула, давая понять, что не против. Кир, конечно, выразился без прикрас, но историю нашего знакомства в принципе сложно романтизировать.

Пусть скажет сам.

Салманов

Евгений – утрированная версия дерзости Дарины. Если она была остра на язык зачастую от волнения и страха, то ее братец просто грубиян и наглец. Очевидно, заботу сестры он воспринимал как должное. Все ее жертвы и попытки помочь Женя вряд ли оценил бы по достоинству, не зная правды. Мне стало чертовки обидно за девчонку, которая столько сделала для этого засранца, а он просто заставлял ее оправдываться. Это вместо благодарности.

– … раз уж ты спрашиваешь у меня, я скажу, как есть. Дарина бы приукрасила и сгладила, но… Меня зовут Кирилл Олегович Салманов. Я учредитель и директор холдинга «БестБрокер», а еще любовник и Хозяин Дарины. Когда тебя закрыли в СИЗО, она нашла деньги на адвоката, а вот на взятки не смогла, поэтому пошла продавать себя в рабство. Я заплатил больше всех на аукционе, получив ее тело в безраздельное владение на год. Такой ответ тебя устроит?

Дарина прикрыла глаза, ожидая взрыва. Вовчик пытался слиться с обивкой дивана, а Женя, очевидно, не поверил ни одному моему слову.

– Это шутка, что ли? Дурацкая, Кирилл Олегыч.

– Нет, не шучу такими вещами, Евгений. Ты пока перевари и попытайся найти в своем пылающем бунтарским максимализмом сердце, хоть каплю благодарности.

– Для Вас, что ли?

– Для сестры. Сейчас просто послушай. Эта информация жизненно важная… – я сделал выразительную паузу, – … для тебя. Вовчик, излагай.

Не давая никому из Шевцовых опомниться, я потянул Дарину за руку вниз, усаживая рядом с собой на диван. Женя так и остался стоять, молча моргая.

Я злился на него. Чертовски. С одной стороны, если бы этот засранец не вляпался, мы бы и не встретились с его сестрой, но сейчас из-за него же все так сложно.

Как он зовет ее? Дар? Она действительно дар. Самый прекрасный подарок судьбы. Для меня уж точно.

Тем временем Вова вынул из конверта первое фото прыщавого парня, одногруппника Жени.

– Это Дмитрий Киров. Узнаете? – начал мой айтишник.

– Диман? – прищурился Женя, вглядываясь в фото. – А что с ним?

– С ним все прекрасно. Пока, – продолжал Вовчик. – Но, скорее всего, наша система правосудия это поправит, потому что сейчас все показания против него. Именно на Кирова указал потерпевший, когда очнулся. Именно он наносил удары в голову во время потасовки. Правда, показания свидетелей постоянно меняются, очевидно, из-за денежных вливаний и давления со стороны.

– С чьей стороны?

– Кирова, разумеется. Его дядя – депутат госдумы, бывший крупный промышленник Алексей Агеев.

Дарина вздрогнула, закрыла рот рукой, не давая крику вырваться наружу.

– Ты его знаешь? – тут же зыркнул Женя на сестру.

– Я… Нет. Но слышала.

– Ладно. Он тут при чем?

Я поднял руку, давая понять Вове, что объясню это нюанс сам.

– При том, Жень, что ты сейчас мешаешь. Пока обвинение ориентировалось на тебя, все шло гладко. Потерпевший тоже не мальчик из Мытищ. Его родня давно подключила ресурсы. Их обоих устраивал ты как единственный виновный. Теперь же показания перевешивают в сторону обвинения Кирова. Похоже, его скоро запрут вместо тебя. Агеев этого не допустит.

– Так… А чего он сделает?

– Убьет тебя, – развел я руками.

Дарина на этот раз не сдержала крика.

– Кир, что ты такое говоришь? – затараторила она.

– Правду, Дарин. Твоему брату нельзя здесь оставаться.

– Здесь? – сдавленно повторила она.

– Да. В городе, в стране. Он должен исчезнуть.

– Исчезнуть? – опять эхом откликнулась Дарина.

– Вы бредите тут все, что ли? Куда мне исчезать? С какой стати? Это все бред сивой кобылы, – вспылил Евгений.

Я взглянул на него снизу вверх.

– Алексей Агеев человек радикальный. Если ему нужно убрать кого-то, он, конечно, попробует что-то щадящее сначала, но при первой же неудаче будет действовать наверняка. Мой партнер собирался открывать филиал фирмы в Москве. Агеев это не оценил. Едва компания встала на ноги, в офис пожаловал рейдерский отряд. Генерального убили, его помощницу-заместителя пытали и насиловали, а потом велели передать, чтобы учредитель катился обратно в Казань.

Дарина снова не сдержала эмоций и всхлипнула, догадавшись, о ком речь. Я продолжил.

– На тебя же покушались в СИЗО?

– Да… Нет. Это же просто…

– Это просто заказ Агеева, Жень. Они не пытались убить, а хотели, чтобы ты во всем признался. Был бы и второй случай, более серьезный, но Дарина вовремя все рассказала. Мы успели тебя защитить.

Я почувствовала, как в мою руку вонзились ногти Дарины.

– Почему ты мне не говорил?

– Зачем? Чтобы ты психовала и начудила еще что-нибудь со страха? – парировал я.

Она заморгала часто-часто, но с ресниц все же сорвались две слезинки и прокатились по щекам. Дарина стерла их пальцами.

Тут отмер Женя.