Цена твоей беременности

Я могла сопротивляться. У меня имелся шанс хоть как-то избежать секса. Но я сама отдалась ему сначала на столе, а потом на диване. Протянула себя на блюдечке, чтобы зверь наконец-то использовал полностью. Как... как... дешевая подстилка.

Я таяла от его прикосновений и получала удовольствие от каждого его толчка во мне.

На миг зажмурилась, чтобы отогнать подступающие к глазам слезы, и попыталась вырваться из крепких объятий мужчины. Воскресенский, будто сытый хищник, лениво распластался на узком диване, устроив одну руку под голову, а другой прижимая к себе меня, чтобы не упала вниз. Все же лежим не на двухспальной кровати...

Боже. Он ведь даже до кровати дошел - видимо, я достойна лишь дивана в гостиной.

— Куда ты? — спокойным, привычно холодным тоном спросил босс, не собираясь меня отпускать.

— В ванную, — стараясь, чтобы голос не срывался от подступающей истерики, прошептала я и взмолилась: — Мне очень надо.

Если он отпустит, я просто позорно расплачусь у него на груди, но что-то явно было в моих словах, потому что мужчина ослабил хватку и перестал меня удерживать. Я мгновенно поднялась и завернулась в первое, что попалось под руку - в легкий плед, который я сегодня сама вытащила из своей спальни, чтобы накинуть на плечи. Предусмотрительно, потому что, если бы не он, я бы сейчас... Не знаю, сгорела бы от еще большего смущения, ведь нигде поблизости моей одежды не было. Разве что брюки Воскресенского небрежно свисали с подлокотника соседнего кресла.

Под внимательным серебристо-голубым взглядом Воскресенского я закуталась сильнее в плед и на подрагивающих ногах направилась в сторону ближайшей ванной. Закрыв дверь, прислонилась к холодной деревянной поверхности и дала отмашку эмоциям. Но слез уже не было, лишь вкус горечи на губах, помнящие его поцелуи, и отвратительное чувство разочарования в себе.

Я не питала иллюзий: то, что произошло - очередная галочка в его идеальном плане. Он не любит меня, он не влюблен, он даже не чувствует ко мне симпатии. Все ради его прихотей, похоти и чертового договора.

Дмитрий великолепно отыгрывал свою роль, а я давала дергать себя за ниточки. Идиотка.

А когда залезла под горячий душ, чтобы смыть с себя его следы, мне в голову пришла идея. Я поддержу его игру, стану самой послушной игрушкой. А потом, когда он потеряет бдительность, уеду так далеко, что никто не сможет меня найти.

Я больше не хочу плыть по течению и тихо страдать в подушку. Я хочу жить, причём по собственным правилам.

Когда я через гостиную шла в сторону своей комнаты, босс уже почти оделся: застегивал штаны и разговаривал с кем-то по телефону. Заметив меня, он скользнул безразличным взглядом по своему банному халату, который я без стеснения надела, потом несколько секунд рассматривал мое лицо, а затем, рывком поднявшись, пошел в сторону кухни, все так же ведя беседу с неведомым мне собеседником.

— И? Контракт не должен сорваться. Да. Да мне плевать, как ты это сделаешь, но... — слова Дмитрия Сергеевича звучали четко, лаконично и холодно. Без единой эмоции, словно их произносит механизм,а не человек.

Не став слушать дальше, я продолжила путь до спальни.

Через полчаса спустившись вниз, чтобы убрать беспорядок, который мы с Воскресенским устроили, я обнаружила, что он ушел. Нет, я не желала его компании, но... Стало мерзко от себя вдвойне. Мной просто воспользовались и снова заперли на ключ...

Ужинала я одна. Остывшая паста с кусочками моих разбитых розовых очков как никогда более подходила по случаю.

Спать легла я тоже одна, устав маяться по огромной квартире без дела. Вообще, мне надо привыкнуть одиночеству. В моей реальности нет принцев, сказочной любви с первого взгляда и счастливого финала, только дракон с ледяным сердцем, неприступный замок и стылая постель.

Спать легла я тоже одна, устав маяться по огромной квартире без дела. Вообще, мне надо привыкнуть одиночеству. В моей реальности нет принцев, сказочной любви с первого взгляда и счастливого финала, только дракон с ледяным сердцем, неприступный замок и стылая постель.

А

А

к N

к N

Проснулась от того, что внезапно стало очень жарко, только откинуть одеяло, которое внезапно оказалось таким большим и тяжелым, я не сумела. Резко приоткрыв глаза, встретилась с взглядом босса.

— Что вы?!.. — удивленно воскликнула я, пытаясь скинуть с себя мужское тело.

— Тихо, мышка, — перебил Воскресенский, прежде чем впиться в мой рот жадным и голодным поцелуем. Я невольно ответила на него, впиваясь ему в шею ногтями, чтобы удержать стон.

Его рука, плавно исследуя изгибы тела и немного задержавшись на груди, спустилась к низу живота и залезла под пижамные штаны. Мой судорожный выдох, который я издала, едва он накрыл чувствительный участок кожи, а затем плавно ввел в меня один палец.

— Безумно хочу тебя.

Он оторвался от меня лишь на пару секунд, чтобы снять мои штаны и футболку, а затем снова накрыл меня собой.