Цена Веры

– Ты обо всём народе или конкретно о нас? Лично я даю своей жене все удобства и права, которых она заслуживает. К сожалению, сама она отказывается принимать права, которые я ей даю. – Джеззет фыркнула, но Джерин продолжил: – Так и есть. Это неприятное последствие культуры, в которой мы живём – наши женщины считают, что они хуже мужчин.

– Они и хуже, – сказал Лей, заговорив впервые за день и, судя по опыту, вероятно в последний раз.

Джез едва не прожгла в нём дыру взглядом, но Лей лишь просто пожал плечами и проигнорировал её.

– Сам я, – продолжал Джерин, – не считаю, что это справедливо. То, как мы низводим женщин до роли единственно прислуги, как большинство мужчин, включая моего молчаливого друга, напоказ воспринимает их лишь в качестве вещей. Это неправильно, по крайней мере я так думаю, но что я должен делать? Я простой человек с простыми возможностями. Я работаю, чтобы поддерживать свою семью. Я не революционер.

– А почему? – надавила Джез. – Настаивай на своём, поступай не как все, если ты действительно веришь в то, что сейчас исторг.

Джерин рассмеялся.

– Я простой человек. И к тому же, держу пари, ты, просто будучи собой в нашем городе, делаешь больше, чем я смог бы сделать в своей жизни.

Джез фыркнула. Ей хотелось плюнуть, но в Соромо это считалось грубостью, особенно в помещении.

– О, ты мне не веришь? Но это правда. Ты распространяешь разногласия одним фактом своего существования, Джеззет Вель'юрн. Женщины завидуют твоей свободе, твоей силе, а мужчины понимают, что хотят чего-то большего – а не просто эти кроткие тени, которых продают им в качестве жён. В тот день, когда вы с арбитром сюда прибыли, весь город гудел.

– Он часто производит такой эффект, куда бы ни приехал, – сказала Джез.

– Не он, а ты. Некоторые высокородные, мужчины из кланов Сейсей, Ролин и Рейкэ написали петицию императрице, добиваясь твоей смерти. Когда она отказала, они умоляли её изгнать тебя. Когда она снова отказала, они стали спорить. Ей пришлось казнить у каждого по первенцу, чтобы показать, что споров она не потерпит.

"Как это милосердно. Императрица не лучше своего народа". Джез подумала об этом немного. "На самом деле даже хуже".

– Даже и сейчас ещё есть люди, которые боятся того, как ты воздействуешь на неё при дворе, – продолжал Джерин. – Ты концентрированная буря, Джеззет Вель'юрн. Где бы ты ни появилась, ты приносишь волнения, а за ними следуют изменения. Будь осторожна, в этом городе есть люди, которые ни перед чем не остановятся, чтобы избавиться от тебя.

Джез ухмыльнулась.

– Пусть попытаются, я лично покажу им ту бурю.

Джерин покачал головой и опустил глаза.

– Они не придут за тобой напрямую, не рискнут навлечь на себя гнев императрицы.

– А ты, Джа, похоже, немало об этом знаешь, – сказала Джеззет.

Он покачал головой.

– Я всего лишь держу глаза открытыми. И, как уже говорил, всего лишь хочу кормить свою семью – я не собираюсь вступать в ряды революционеров.

– А я не собираюсь начинать революцию, – возразила Джез, и некоторое время они смотрели друг на друга.

– Думаю, эта страна может кое-чему поучиться у Пяти Королевств, – сказал Салли, взяв у служанки бутылку кислого вина. – В моём родном городе Китсвальде женщины даже суровей мужиков. Они растят детей, ведут хозяйство, принимают решения по управлению городом, и даже, если надо, берут в руки оружие наравне с мужчинами. Помню, однажды мой отец вернулся едва живой с охоты на дикого кабана. Он убил зверюгу, всё честь по чести, но эта тварь ткнула ему клыком в живот. Отец притащил тварь домой и рухнул на землю за дверями нашего домика. Моя мать нашла его, очистила, обработала раны, освежевала и приготовила кабана, а потом несколько недель выполняла работу за себя и за отца, не давая при этом мне и моим сёстрам поубивать друг друга. – Салли ухмыльнулся. – Хорошие были деньки.

"А ты, Джез, никогда по-настоящему не знала ни мать, ни отца". В девять лет они пытались продать её в бордель. И лишь своевременное вмешательство одного из постоянных клиентов борделя спасло Джез от жизни шлюхи. "Повезло, что тот клиент оказался Мастером Клинка".

Долгое время после того, как родители продали Джез, она злилась на них. Она была маленькой, но всё же понимала, что именно они пытались сделать, и отчего она была спасена. Тогда она ещё не знала, что именно её ждало, но её учитель, Юрий Вель'юрн, вскоре всё прояснил. В первую ночь в качестве ученицы Джез потеряла девственность. Он не был груб, но и нежным тоже не был, а в девять лет это жуткий опыт, и она рыдала, пока не заснула. "Целый месяц рыдала перед сном, если память меня не подводит, Джез".

На следующее утро Юрий отправил Джез с маленькими заданиями, чтобы испытать её, узнать, есть ли в ней то, что позволит стать Мастером Клинка. Юрий всегда поучал, что Мастерами Клинка рождаются, а не становятся. Физические способности можно получить тяжёлым трудом, мастерству можно научить, но есть особый склад ума, который требуется, чтобы закончить обучение – и Юрий испытывал Джеззет, чтобы убедиться, что она им обладает.