Цена вопроса

– Андрей действительно собирался попробовать себя на литературном поприще. Он был историком по образованию, до перестройки преподавал в каком-то институте. В девяностые занялся бизнесом, причём успешно. У него была сеть магазинов сантехники. А на старости лет решил воплотить давнюю мечту: поселиться у моря и писать исторические романы.

– Вы тоже полагаете, что это отрывок из его романа?

Наумов ничего не ответил. Пожевал губами, закрыл глаза. Лицо его странно напряглось, как будто он силился заговорить, но не мог произнести ни слова. Потом, видимо, окончательно решив для себя что-то, заговорил:

– Он, в самом деле, начал писать. И даже показал мне написанное, просил оценить. Если честно, материал был так себе. Слишком тяжеловесно, нарочито. Дилетантски. Громоздкие фразы, вымученные диалоги, пространные нудные описания. Поймите правильно, сам-то я ни строчки не напишу, но читаю талантливо. Чукча не писатель, чукча читатель.

Наумов усмехнулся, снял очки и убрал обратно в карман.

– Я как мог тактичнее объяснил, что именно мне не понравилось. Андрей понял правильно и не обиделся: у него и с самооценкой, и с чувством юмора всё в порядке. Сказал, будет работать над собой. Писать ему, как сейчас говорят, в кайф. Так вот, к чему веду. В отрывке, который он дал мне почитать, действие происходило в средневековой Европе, в Испании. У вас в руках совершенно другой текст, написанный, кстати, куда лучше. Но я ручаюсь, что больше никакого художественного произведения Давыдов писать не пробовал. Заметьте – художественного!

Наумов поднял кверху указательный палец, подчёркивая сказанное.

– В декабре, перед Новым годом, Андрей внезапно обратился ко мне с просьбой помочь найти архивные материалы. Сказал, что заинтересовался историей этого места. В смысле, Каменного Клыка.

– Зачем это ему понадобилось?

– Тут как раз ничего необычного. История ведь была его профессией. В Каменном Клыке Андрей собирался прожить остаток дней, так что… Повторяю, ничего необычного. Странно другое. Когда я спросил, что он будет делать с этой информацией, он смешался, занервничал. Понёс чушь. Сначала сказал, что хочет написать рассказ о жизни приморского посёлка. Потом – будто ему надо кое-что выяснить для себя лично. Они, мол, с женой стали мучиться бессонницей и заподозрили, нет ли в этих местах опасных испарений. Словом, белиберда какая-то. Я решил не придавать значения, захочет – расскажет. Дал ему адрес библиотеки, телефон одной знакомой, сотрудницы архива. Андрей после этого пропал недели на две. Или даже три. А уже после новогодних праздников, примерно в середине января, вдруг приехал сюда, и мы вот так же сидели с ним в кафе, разговаривали. Это была наша последняя встреча.

– В середине января? – переспросил Руслан. – Видно, как раз перед тем, как он продал дом. В первых числах февраля тот уже был выставлен агентством на продажу. Давыдов упоминал о намерении уехать?

– Нет. Но говорил много странного. Да и вёл себя… Начать с того, что был пьян! – Наумов неожиданно произнёс эту фразу с осуждением, звучно и при этом через силу.

– Многие пьют. Или он убеждённый трезвенник?

– Андрей совершенно не пил: говорил, печень больная, алкоголь категорически противопоказан. Я его в первый раз нетрезвым видел. Он, конечно, не сильно пьяный был, но весьма, знаете ли… И здесь добавил. Помню, я волновался, как он обратно поедет. Но Давыдов только отмахнулся.

– А разбиться он не мог?

– Не мог, – решительно отверг это предположение Наумов, – он на столике перчатки забыл, мне позже из кафе позвонили. А я ему перезвонил. Андрей уже был дома. Сказал, потом как-нибудь заберу. Не забрал. Больше мы не виделись и не слышались! – И снова странная интонация. Сказано с нажимом и опять-таки преувеличенно громко. Словно Наумов не с Русланом говорил, а с кем-то, кто сидел в конце зала.

Похоже, Сергей Сергеевич потерял интерес к беседе и поддерживал разговор лишь из вежливости. Ему не терпелось уйти. Однако Руслан расспросил его ещё не обо всём и намерен был довести дело до конца.

– О чём вы говорили? Скажите мне! Что он сказал вам?

– Не знаю, насколько можно верить… Нетрезвый человек такого наговорит!

– Пожалуйста, Сергей Сергеевич! Это важно! – не отступал он.

Настенные часы показывали половину седьмого. Как там Маруся? Домой он попадёт не раньше восьми вечера, это в лучшем случае. Наверное, и вправду пора прощаться. Вряд ли он сумеет узнать что-то новое. Общение с Наумовым, обычно живое и непринуждённое, стало раздражать. Вряд ли ему захочется снова заглянуть в «Книгочей».

Подошла официантка. Ни слова не говоря, положила чёрную кожаную папочку со счётом и ускользнула прочь.

– Если коротко, Андрей говорил, что Каменный Клык – плохое для него место. Местные жители ему почему-то не нравились. Рассказывал, что часто кошмары снятся, что жена заболела. Говоря по правде, я не особенно вслушивался. Ну, болтает и болтает человек. Меня больше волновало, что он выпил. Думал, вдруг приступ, да и за руль ему…

Наумов говорил по-прежнему громко и при этом как-то вяло, неохотно.