Цена вопроса

Сражаясь с увечным стеклоочистителем, он изо всех сил старался привести мысли в порядок. Надо взять себя в руки. В конце концов, он взрослый человек, а Алиска – всего лишь четырнадцатилетний подросток. В этом возрасте все максималисты, что толку ругаться и доказывать свою правоту. Нужно быть терпимее, снисходительнее, мудрее…

Однако мудрость давалась с трудом. Может, будь Алиса его собственной дочерью, всё было бы проще, и её выкрутасы не выводили бы из себя так сильно. Любимым детям прощают многое, если не всё.

Но чужую вздорную девчонку любить не получалось. Да и обычная вежливость давалась всё хуже и хуже. Уже не впервые в голову закралась мысль: а не зря ли он всё это затеял? Зачем было брать на себя такую ответственность, тащить их неведомо куда? С другой стороны, для себя иного выхода не видел, а Маруська была его женой, и он любил её. Но брать с собой Маруську, бросив Алису, было немыслимо.

Вроде бы теперь «дворник» должен заработать. Руслан, мокрый как мышь, плюхнулся на сиденье.

– Замёрз? С тебя вода льёт, – виновато произнесла жена, как будто это она запустила камнем в стекло. Иногда заискивающие интонации её тихого голоса выводили Руслана из себя. Заставляли ощущать себя маньяком, который тиранит ни в чём не повинную жертву.

– Ничего, согреюсь, – буркнул он. Стянул через голову насквозь мокрую футболку и повесил на спинку сиденья. Проверил: дворники послушно размазывали дождевые капли по стеклу.

– Поедем или подождём, пока ливень кончится? – несмело спросила Маруся.

– Поедем потихоньку.

По правде говоря, ему осточертело это путешествие, хотелось быстрее добраться до места. Он рассчитывал оказаться в Каменном Клыке уже к вечеру, но теперь, из-за вынужденных остановок, данная перспектива выглядела всё более туманной.

Маруся еле слышно вздохнула, но возражать не решилась. Руслан отлично знал, что жена предпочла бы переждать непогоду. Несколько лет назад они попали в аварию: автомобиль занесло на скользкой дороге. Он пытался вырулить, но избежать столкновения не удалось, и они врезались в столб. «Четырнадцатая» пострадала довольно сильно. Это вообще была невезучая машина, с которой вечно что-то случалось: то «раздели» на стоянке, то магнитолу спёрли, разбив боковое стекло. После той аварии Руслан на ней не ездил, отремонтировал и продал. Добавил денег, купил «Ниссан», который теперь сменил на «Опель».

Они с Маруськой, к счастью, тогда отделались ушибами и ссадинами. Но страх, который испытала жена в те короткие мгновения, остался с ней навсегда, и он часто замечал его тёмную тень на дне её оленьих глаз. Видел, как она судорожно сжимает руки в замок, стоит ему чуть превысить скорость, знал, как боится она ездить в дождливую или снежную погоду, и всегда старался оградить её от таких поездок. Но сейчас Марусин испуг почему-то вызвал у него мстительную злую радость. Он сделал вид, что не замечает состояния жены и завёл двигатель.

Они проехали совсем немного, когда дождь внезапно прекратился, как будто кто-то наверху завернул кран.

– Надо же, как странно: взял и перестал! – на Марусином лице было написано такое облегчение, что Руслану стало стыдно. В самом деле, чего он на неё-то взъелся? Разве она виновата? Он повернул голову, улыбнулся жене и легонько сжал её тонкие пальчики. Она тут же радостно и благодарно улыбнулась в ответ.

Оставив далеко позади Ростов-на-Дону, Руслан смирился, что сегодня в Каменный Клык им не успеть. Собственно, никакой спешки и не было – днём раньше, днём позже, ничего страшного. Просто не терпелось увидеть место, где им предстояло начать новую жизнь.

Ближе к окончанию пути дорога становилась всё более утомительной. Когда проезжали Татарстан, Ульяновскую, Саратовскую, Волгоградскую области, приятно покалывало радостное нетерпеливое ожидание. Сейчас на смену ему пришла усталость. Выматывало не само путешествие: оно вполне могло бы оказаться приятным, если бы не маленький монстр, расположившийся на заднем сидении. Руслана измучило непрекращающееся чувство напряжённого ожидания очередной Алискиной выходки. Поначалу у него получалось игнорировать девчонку, но спустя сутки это стало почти невозможно. Он стискивал челюсти и пытался сосредотачиваться на пейзаже.

За окнами тёмно-серого, словно приготовившегося к прыжку мощного «Опеля», пролетали леса и перелески, постепенно сменившиеся огромными открытыми пространствами, мелькали города, городишки и посёлки. Некоторые селения, преимущественно на Кубани, радовали глаз ухоженными домами и аккуратными улицами, однако слишком многие выглядели неприютными и полузаброшенными.

Одно село запомнилось особенно. Машина ехала медленно, неуклюже подпрыгивая на кочках и колдобинах, каждую секунду рискуя провалиться в очередную дорожную яму. Людей не было видно: до самого выезда из села они так никого и не повстречали.