Цена времени. Книга 4 (СИ)

— Основную часть — да. Все торговые сборы останутся в Пскове. И всё же небольшую долю податей с населения вы должны будете передавать в общую федеральную казну. Это, ни в коем случае, будут не деньги Новгорода. На них мы будем платить солдатам, строить дороги и мосты, развивать новое государство. Кроме того, — Я наклонился над картой и указкой очертил часть земель на северной границе Новгорода и Пскова. — Вот эти земли мы готовы передать Псковскому княжеству в качестве выражения наших благих намерений.

— Выход к морю… — Еле слышно прошептал Василий, глядя на предлагаемый мною кусок земли. И вновь я угадал с точкой давления. Ведь Псковские границы сейчас проходят таким образом, что Ливонский орден и Новгород перекрывают второму торговому городу региона выход в Балтику. А если Василий примет моё предложение, то прибыль от Псковской торговли разом пробьёт все мыслимые и немыслимые границы.

— А ещё мы считаем, — Я снизил тембр голоса с ораторского на заискивающий, привлекая внимание и без того сосредоточенных псковичей. — Что вот эти территории западнее Чудского озера уж больно несправедливо находятся под властью Ливонии. Ведь Юрьев, который католики обозвали Дерптом, издавна принадлежал русским князьям.

— Но ведь Ливония — наш союзник в борьбе со Шведами! — Возразил советник Василия.

— Это так, — Кивнул я. — И всё же решение есть. Понимаете, там, откуда я родом, была похожая ситуация. Плохие парни захватили много земель и вторглись в мою страну. Их еле как прогнали, а потом, когда пришла пора освобождать захваченные ими земли, наши войска сначала задержались на них дольше обычного, а потом и вовсе — посадили у власти своих людей. Вот так вроде и плохих ребят разбили, а вроде и земли бывшего союзника отжали.

— Это может сработать. — Неожиданно для всех заявил псковский князь. — Ливония сейчас не очень сильна. Всё, что у них есть — это старые крепости. Если свеи сначала об них своё войско положат, а после мы придём на спасение, то местные латиняне вопросов задавать не станут. Для них ведь лучше мы, чем язычники. Так можно и весь орден под себя подмять.

— Главное не подавиться. — Резонно подметил я.

— Ну что ж, — После ещё множества уточняющих вопросов протянул Василий. — Я думаю, идея с федерацией этой хороша. Да и то, что от поместного войска отказаться придётся, не так и страшно. Народ у нас к переменам готовый, а хорошего от всего этого всяко больше. В общем, по рукам, княже!

Мы быстро подписали заранее подготовленные бумаги, все радостно пожали друг другу руки, а по бокалом разлилось дорогое вино.

— Ну, выпьем же, господа, за Соединённые Княжества Руси!

— Ура! — Послышались нестройные выкрики весёлых союзников.

— Боже, благослови Россию! — Поддержал мой тост Василий, осушая свой бокал. «Удивительно знакомая фраза» — Подумал я, также вливая в себя слегка горчащий, наполняющий теплом всё тело, напиток.

Глава 16. «Чeрная смерть»

6 апреля 1507 года. Окрестности Пскова.

Небольшой обоз из четырёх повозок — двух крытых и двух обычных — не спеша продвигался по лесной дороге. Телеги порой лениво перекатывались с кочки на кочку, однако их оси стойко держали удары ещё не перестроенного силами солдат дорожного полотна. Близился вечер и солнце, одаривая землю последними на сегодня лучиками тепла, стремительно скрывалось за кронами елей и сосен.

По обеим сторонам узкой дороги, параллельно телегам, двигался десяток гвардейцев в угольно-чeрных мундирах. Бойцы настороженно глядели по сторонам, ни на мгновение не позволяя себе расслабиться, вглядываясь в каждый куст, за каждое дерево. Наконец, когда за очередным поворотом извилистой дороги показалась небольшая поляна, сержант гвардейского десятка поднял руку. Обоз нехотя остановился, а лошади недовольно зафыркали. Командир охранения ещё раз провёл настороженным взглядом по всем кустам, до которых мог дотянуться его взгляд.

— Встаём на привал. — Громко скомандовал он, не найдя повода для беспокойства. Гвардейцы стали спешно оборудовать полевой лагерь. Из двух повозок без крыши стали неуклюже высыпаться ехавшие до того в них люди в длинных, до пола, серых накидках, сшитых из такого же сукна, из которого были сделаны гвардейские и солдатские мундиры. Всего десять человек, в охранение которых и был поставлен целый гвардейский десяток. В основном это были молодые ребята едва ли старше восемнадцати лет. Однако в их числе был и один пожилой мужчина, накидка которого немного отличалась от одежды молодых.

Очень скоро четыре повозки были выставлены на поляне стеной, направленной к лесу. За ней гвардейцы быстро и без суеты поставили палатки, выставили по периметру трeх постовых, развели костёр и принялись готовить в большом котле ароматную похлёбку из овощей и вяленого мяса. За активной лагерной работой, которая заняла у мужчин в серых накидках значительно больше времени, чем у гвардейцев, время пролетело незаметно и вскоре из источников света остался лишь костёр и луна, порой скрывающаяся за мирно плывущими по звёздному небу облаками.