Цена вздоха (СИ)

— Ну что? — Улыбается она хитро, отодвинув один уголок губ и слегка прищурив глаза. — Не будешь?

Она сразу же отворачивается и на Алешу больше не смотрит, но теперь мальчик не медлит и принимается есть. Поначалу жутко наблюдать, как оленина бесследно растворяется в желудках старика и колдуньи, но Алеша старается поспевать, быстро привыкает, и, наконец, беспокойство растворяется в трапезе.

Дело медленно идет к ночи, а на плечи сваливается усталость. И едва заканчивается долгий обед, протянувшийся почти на всю оставшуюся половину дня, как мальчик тут же заваливается на спину, чувствуя, как раздувшийся живот, требует тишины и покоя.

Становится тихо. Пусть и ненадолго.

Глава 7 — Цветок

— Все! Достал! — Ударяет колдунья руками по столу.

Старик с мальчиком оба взглядывают на Айву, и Алеша даже успевает слегка испугаться.

— Видеть твою кислую рожу уже не могу. — Говорит мальчику колдунья, но вздыхает, откидывается назад, кажется, будто падает, но зависает в воздухе, вместе с шатким табуретом, раскачивается, но на пол не валится. — Не на похоронах….

Айва осекается, возвращается в нормальное положение и с неловкой улыбкой тут же поворачивает голову.

— Старик, — зовет она, — клянусь своей колдовской силой, я такой вкуснятины давненько уже не ела!

Волшебник сразу же бросает на колдунью сердитый взгляд.

— Что? — Реагирует Айва.

— Ты сказала… колдовской силой? — Спрашивает мальчик.

Колдунья медленно поворачивается к нему, старик вздыхает, а на лице Айвы всплывает растерянное выражение.

— Я? Э… да. Да, и что? — Поначалу теряется колдунья, но потом снова начинает говорить уверенно. — Какое тебе дело?

Мальчик смотрит теперь иначе, осторожно, как простолюдин на боярина.

— Так ты…, - говорит он осторожным тоном, вытягивая слова, — …ведьма?

Всего миг Айва сидит неподвижно. Затем, ее золотые глаза открываются шире, колдунья встает из-за стола и с размаха ударяет по нему ладонью.

— Ведьма?! — Нависает она над мальчиком. — Ах ты деревенщина тупоголовая! Да ты хоть знаешь….

— Хватит. — Вдруг раздается голос старика.

Голос волшебника едва можно расслышать, но и мальчик, и Айва поворачивают головы, и мгновенно становится тихо. А старик продолжает молчать, и колдунья поднимается, фыркает и выходит, ничего не добавив.

Алеша виновато опускает задумчивый взгляд.

— Рассердил ты ее. — Улыбается старик.

Алеша обижено хмурит брови.

— А чего она? — Отворачивается мальчик. — Сама же про колдовство сказала. Да еще злая.

Старик пододвигается вместе с табуретом, берет Алешу за плечо и уже одним касанием помогает немного успокоиться.

— Те, кого вы зовете ведьмами, — тихим голосом объясняет старик, — это жуткие, страшные чудища, в которые превращаются иногда женщины, если пытаются колдовать. А она… колдунья она. Это не то же самое. И все же, тебе лучше никому не говорить, а иначе….

Старик начинает глядеть хмуро и серьезно, и жутко становится, Алешу до костей пробирает, как в прошлый раз, когда старик говорил то же самое. Только в этот раз с мальчиком все как-то иначе, он опускает голову, хмурится, но ни капли не боится.

— Да кому я теперь скажу? — Опускает Алеша голову.

И старик, глядя на него, печально вздыхает.

— Не надо оно тебе. — Вдруг говорит старик, погодя. — Но колдуньи от ведьм отличаются. Только люди этого не знают обычно. А между волшебником и колдуньей, наоборот, нет никакой разницы. Да и волшебники, такие как я, злыми могут оказаться, а колдуньи добрыми бывают. А что ты мог от людей услышать — все это слухи. По эту сторону леса о мастерах никто почти ничего не знает.

Мальчик сразу разгорается интересом.

— Мастерах?

Старик не отвечает, но Алеша не сдерживает интерес, а с ним и рождающиеся вопросы.

— А ты, значит, правда волшебник?!

— Забудь об этом. Ты меня понял? — Спрашивает волшебник тяжелым, серьезным голосом.

И мальчику остается только кивнуть, забыв о недовольстве.

— Догадываешься, чем ее рассердил?

— Неа.

Алеша глядит с интересом, и старик хлопает его по плечу.

— Ведьмы жуткие, страшные. — Улыбается волшебник. — А она же все-таки женщина.

Он поднимается, оставляет табурет в сторону и идет к двери.

— Не думай, она быстро забудет. — Говорит старик и на миг останавливается. — Ты еще извиниться не успеешь. Отдохни лучше, а я пока дров принесу. Ночи теперь скоро холодные будут.

И волшебник уходит, оставляя мальчика одного. Когда он возвращается, Алеша уже лежит к стене лицом. Старик решает не отрывать мальчишку от отдыха, натаскивает дров, садится у печи и о чем-то задумывается. И так в доме царит тишина до самого возвращения колдуньи.

Когда Айва приходит назад, улицу уже окутывает ночной мрак. Колдунья шумно распахивает дверь, но замечает старика, а тот, приложив к губам палец, просит не шуметь. С гордым недовольством на лице, но колдунья эту просьбу все же исполняет. Небрежно взмахнув рукой, она заставляет ветер захлопнуть дверь, но аккуратно, без шума, а сама Айва отправляется на лежак печи, чтобы скорее отвернуться лицом к стене и притвориться спящей.