`Ценитель чайных церемоний`

Въезд в город я откровенно проспал. И продрал глаза уже тогда, когда вокруг потянулись уже явно городские дома.

— Где мы есть, Ферапонт?

— Проснулись, вашбородь? Так в Петербурге ужо!

Оглядываюсь — других саней уже нет.

— А все остальные где?

— Дык! На склад поехали… разгрузить надобно, товар сдать честь по чести…

Сажусь поудобнее и осматриваюсь по сторонам.

— А мы куда едем? И лошадь моя где?

— К Ивану Федоровичу! — с уважением произносит старший каравана. — Наниматель наш и товару всему хозяин! Надобно ему всё доподлинно поведать!

— Так и ехал бы сам… Я-то ему зачем? Нас друг другу не представляли, мы незнакомы…

— Никак не можно то, вашбородь! Вы, почитай, от смерти неминучей нас всех спасли — а и всей благодарности с нашей стороны — одно токмо спасибо мужицкое! Всенепременно надобно Иван Федоровичу с вами встретиться — свое, хозяйское, слово высказать! Оно-то, думаю, куда как поавантажнее наших благодарностей выйдет!

Врёт ведь… Не иначе, он каким-то макаром уже успел того неведомого Ивана Федоровича обо всём оповестить. И какие-то инструкции от него точно уже получены…

И тут замечаю, что позади нас едут двое всадников — из числа караванщиков. Трудно сказать, как они себя поведут, ежели я сейчас в бега ударюсь. Ну, положим, я от них убегу… а дальше что? Вещи мои где-то в санях закопаны, ладно, хоть паспорт при себе! Револьверы — эти с собой, я даже во сне с ними не расстаюсь. А вот винтовка с патронами — тоже где-то в санях лежит…

Ладно, сделаю вид, что всему поверил.

— И долго нам ещё ехать?

— А как на горку поднимемся да повернём — совсем немного уже останется-то!

Дом у неведомого хозяина оказался добротным — двухэтажный, конкретное такое строение, основательное. Один из сопровождавший нас караванщиков, выехал вперёд и, спрыгнув с коня, постучался в ворота.

Так что, когда мы въехали во двор, нас уже встречали.

Суматоха, разгрузка каких-то вещей — и меня осторожно трогают за руку.

— Пройдёмте, барин, покажу вам вашу комнату… Вещи какие взять надобно?

Добра у меня с собою немного, берданку я как-нибудь и сам донесу. А вьюк — он с лошадью, которая где-то с основным караваном пребывает. О чем и сообщаю встречавшему меня молодому парню.

— Не извольте беспокоиться, сей момент человека отправим, он всё и привезёт сюда. Пожалуйте за мной…

А ничего комната, даже и по современным-то меркам, вполне приличная. Второй этаж, балкон…

Непривычным атрибутом выглядел разве что кувшин с водой и таз для умывания — за занавесочкой в углу. Но к этому привыкнуть несложно — на постоялых дворах и таких удобств не имеется — во двор бегать приходилось.

Сполоснув небритую морду (вот с этим оказалось туго — никаких бритвенных принадлежностей у разбойников не нашлось, так что, поневоле, пришлось отращивать бороду…), выхожу на балкон. А ничего тут видок! Хотя, особо-то и смотреть не на что… но всё равно — приятно!

Стук в дверь.

— Come in![2] Э-э-э… заходить есть!

На пороге незнакомый парень — не тот, что меня встречал.

— Иван Федорович имеет честь пригласить вас отобедать.

— Сейчас?

— Нет, через два часа.

— Yes, sure![3] Я обязательно быть! Есть просить извинений за свой костюм… я не counted[4] планировать быть приглашен к обед…

Парень вежливо наклоняет голову и скрывается за дверью.

Так… Насколько я в курсе дел, обед в то время — это что-то среднее между деловым приёмом и принятием пищи. И к обеду обычно спускались как-то по-особенному одетыми… На ум отчего-то приходит слово «смокинг» — но это ведь и вовсе из другой оперы?

Во всяком случае у меня выбор невелик. Гардероб покойного лейтенанта, надо думать, был весь разграблен разбойниками. А среди барахла на бандитских телегах удалось найти только пару более-менее приличных (и относительно негрязных) рубашек. На одном из постоялых дворов мне их даже выстирали! И погладили.

Но выйти к обеду в рубашке и уличных штанах для верховой езды?

На постоялом дворе — в порядке вещей, там скорее рубашке удивлены будут.

А здесь…

Стук в дверь.

— Входить есть!

Опа-здрасьте…

— Э-м-м… — вскакиваю с места. — Просить извинений, мисс… Я не есть готов к вашему визит!

Девушка в дверях тоже слегка краснеет… и смеётся.

— Экий вы, барин, стеснительный!

Как выясняется, за мой внешний вид тут уже подумали — гостья принесла мне пару костюмов, в одном из которых (по моему выбору) я должен буду выйти к обеду. И сообщила, что внизу меня уже ждёт парикмахер, каковой должен придать хоть какое-то благообразие моей всклокоченной шевелюре и всему прочему. Ну… сомневаюсь, что это у него получиться… но, отчего бы и не попробовать?

На моё удивление — получилось!

Во всяком случае, из зеркала на меня глянула уже не полубандитская рожа, а что-то относительно приличное. И один из костюмов — вполне себе нормальные брюки и пиджак (хотя и как-то непривычно выглядевшие) тоже оказались почти впору. Ну… на более-менее нормального человека я уже похож…