Ценный груз

— Не забыть, не забыть, — Артем даже не пытался скрыть раздражение. — Послушайте, уважаемый как-вас-там, я принял код важности и задание привезти вас на Землю, но вы не прибыли на мой кораблю с инспекцией, ясно? Об инспекции предупреждают заранее, и ни разу за все время моей работы инспекторы не приходили поодиночке. — Артем все больше распалялся, а Кейр ан’Аранта слушал очень спокойно, чуть склонив голову набок. — В общем, я довезу вас, как обещал, но если вы решили развлечься в пути и погулять по кораблю — гуляйте где угодно, но не в грузовом отсеке и не в виртале, я ПОНЯТНО выражаюсь?

Гость заулыбался ещё шире и сказал почти без акцента:

— Зачем же так кричать? Конечно, я понял. Беспокойстфо о грузе мне, как сотруднику компании, понятно и приятно. Значит, туда никто не заходит?

Гусев кивнул, не переставая хмуриться.

— Только я, — добавил он неохотно. — Там система автоматического оповещения о неполадках, её Марко перед вылетом проверял. А виртал закрыт на пароль, который опять-таки знаю только я.

— А если с фами что-то случится фф пути? — тотчас отозвался шалуа. — Что тогда?

В общем-то, этот вопрос должен был взбесить Артема пуще прежнего, но он не умел долго злиться и ответил просто, без эмоций:

— Тогда Марко придется вести корабль на Землю без капитана, самому. А там любую систему откроют. Но я все держу под контролем…

Удовлетворил шалуа этот ответ или нет, понять было трудно.

— Благодарю. — Он коротко поклонился и прошествовал в кают-компанию.

Гусев, ругаясь про себя на чем свет стоит, отправился в рубку — просматривать досье на непрошеного гостя, которое перед отлетом должна была передать борткому Хельга.

…Кают-компания на «Белокрылом» была немногим больше капитанской каюты — помещались в ней всего-то два кресла, стол, на котором капитан с бортинженером играли в шахматы, большой монитор борткома и несколько миниатюр с изображениями средневековых морских кораблей Земли. Кресла сдвинули и на освободившееся место поставили койку, но теперь в каюте попросту негде было повернуться. Все-таки «Белокрылый» был всего лишь космическим почтовым ящиком и предназначался для двух человек, а присутствие на нем четырех живых существ уже к концу первого дня тяготило всех, кроме, пожалуй, шалуа.

Алиса заглянула в кают-компанию, в надежде увидеть там отца — говорить с ним в рубке у неё не хватало смелости, — но обнаружила только гостя. Шалуа сидел на койке, скрестив ноги — похоже было, что он медитирует. В тесной комнате Кейр ан’Аранта уже не казался таким хрупким, а от взгляда его черных глаз Алису бросило в дрожь.

— Из-звините, — пробормотала она. — Я нечаянно…

— Я испугал тебя, милое дитя? — Шалуа, к счастью, не стал улыбаться. — Прости. Ты здесь хозяйка, а я фсего лишь гость. Тфой отец дал мне понять, что я должен сидеть… как это у фас гофорят?… тише фоды, ниже трафы, фот так. И, по фосможности, не сходя с места до самой Земли.

Он произнес это с таким понурым видом, что испуг Алисы улетучился и она, все ещё немного робея, спросила:

— Так вы не ужинали? Я попрошу Марко, он…

— О-о, не стоит, что ты! — Кейр ан’Аранта всплеснул тонкими руками. — Не надо беспокоиться, я очень хорошо себя чуфствую. Будет сложно сидеть неподфижно дфе недели, но я постараюсь…

Алиса не сдержалась и хихикнула.

— А я про тебя фсе знаю, — вдруг произнес шалуа, плутовато прищурившись. — Только думал, ты останешься на станции, а ты решила фернуться на Землю. Тебе там больше нрафится?

Она пожала плечами.

— Нет. Просто… я должна учиться.

— Разфе ты на станции ничему не научилась? — невинно удивился Кейр ан’Аранта.

Алиса растерялась.

— Хочешь, я расскажу тебе про хрустального ангела с планеты Лорелия? — спросил шалуа и подвинулся, освобождая ей уголок…

…— Марко!

— Да, шеф?

— Что наш гость? Не докучал тебе?

— Не-а… даже не заметил его присутствия. В машинное не заходил, только заглянул, а сейчас в кают-компании рассказывает Алисе сказки.

— Сказки? — Артем нахмурился. — Ладно… глянь-ка сюда… этот Кейр ан’Аранта, оказывается, родился ещё до того, как человечество вышло в космос…

— А ты не знал? — Бортинженер улыбнулся. — У них же цвет шкуры — первый признак возраста. Говорят, маленькие шалуа — желтые, как цыплята. Потом они становятся оранжевыми, а красная шкура означает расцвет сил. К старости она становится все светлее, пока не превращается в чистое серебро, как у нашего пассажира. Так что, он даже по меркам своего народа глубокий старик, а ты посадил его в угол и велел заткнуться!

Гусев, хмурясь, посмотрел на развеселившегося бортинженера.

— Шути, дошутишься… ладно. Я хотел узнать его послужной список, а тут досье всего-то из одной даты рождения. Странно, не находишь?

— Странно, — охотно согласился Марко. — Но с ними нет и не было ничего понятного, такой уж это народ. Интересно, он родился до того, как шалуа потеряли свою планету, или после?

Гусев пожал плечами.

— Пойди, спроси его сам. Слушай, Марко, я не могу отделаться от мысли, что наш странный гость на самом деле летит на Землю вовсе не потому, что его там ждет какое-то срочное дело.

— А почему?