Ценный груз (СИ)

— Верно, — угрюмо подтвердил капитан и тут же быстро добавил: — но в этом поступке нет ничего страшного. Сильных убытков торговец не понесет. Груз за пару лишних часов не испортится. А заказчик не умрет оттого, что подождет какое-то время.

— Все равно это плохой поступок. Задержка доставки отразится на репутации торговца, — резюмировал молодой судья. — Вы говорили, что ваш отец учил вас быть честным, но, видимо, уроки прошли зря. Сомневаюсь, что жизнь способна так сломать, что человек ради лишней горсти монет переступит через свои принципы морали.

Мингли оставалось только дивиться такой святой простоте. Человек, который ни дня в своей жизни не голодал и ни в чем по-настоящему не нуждался, судит другого человека, у которого вся жизнь — сплошная нужда.

— А как же ваши жена и дети? — не унимался Дэмин. Для него казалось каким-то святотатством предать выбранный жизненный путь, — ладно, дети. Допустим, они еще не понимали. Но жена? Разве она не расстроилась тому, что вы предали собственные принципы ради наживы?

— Не расстроилась, — спокойно ответил капитан, — она умерла. А детям все равно, чем занимается отец, лишь бы любил, кормил и оберегал.

— Вы не бросили своих детей после смерти жены?

— Нет.

Судя по эмоциональному окрасу, который ощутил демон, Дэмин успокоился, узнав этот факт. То, что мужчина не бросил и в одиночку растил детей, означало для молодого господина, что он не совсем пропащая душа.

— А кем был тот торговец, который предложил вам деньги?

— Понятия не имею, — капитан явно был честен, — да и кто бы стал раскрывать свое имя, подкупая другого человека?

— Может быть, вы помните, как выглядел человек, которого он к вам подослал?

— Вероятно, это был молодой человек, — задумался капитан. — Высокий. Он был одет в плащ, а лицо его скрывал глубокий капюшон. Имени, как вы понимаете, он своего не назвал, — капитан улыбнулся.

Выходит, что они потратили два дня на то, чтобы отловить капитана и прийти в тупик. Конечно, это прояснит в документах хотя бы одно обстоятельство, но никоим образом не приоткроет завесы того, что случилось.

— Хотя погодите-ка, — моряк явно что-то вспомнил, — его связка монет! Он забыл отвязать опознавательные знаки, которые часто вешают на нитку с деньгами, чтобы в случае чего доказать, что она твоя. И когда расплачивался, я заметил на ней деревянные бусины с символами огня, воды и земли.

Выслушав все до конца, Дэмин, к удивлению Мингли, решил отпустить капитана, сославшись на то, что теперь это не его дело и не ему выносить приговор. Мечник посчитал, что оказался прав, и судить человека после того, как тот поведает свою историю и тем самым породит симпатию к себе, оказалось более сложной задачей. Конечно, его господин внесет в заметки к делу все подробности услышанной истории, возможно, даже впишет, какое, на его взгляд, следовало бы назначить наказание за данный проступок. Но вот заключительное решение, подобно тяжелой ноше, что каждое утро тащат работники на рыночные улицы, он перевесил на плечи другого судьи.

Дэмин с такой точкой зрения был не согласен. Он убеждал себя и своего мечника, что поступил так не потому, что «дрогнула рука» или он внезапно отказался от веры в справедливость синторских законов, а лишь из-за того, что следовал правилам. Теперь это дело принадлежит Ведомству Безопасности, а его задача — собрать данные для более полноценного отчета.

И все-таки эта история оставила свой отпечаток на взглядах молодого господина. До этого момента он не задумывался, что совершенные преступления, имеющие четкий мотив, могут нести в себе моральную дилемму, решения для которой не написано в Уложении о наказаниях. С одной стороны, капитан поступил противозаконно, с другой стороны, на этот путь он шагнул из-за вынужденных жизненных обстоятельств. <tab>Безусловно, не каждый человек поступится принципами добродетели ради денег. Дэмин неоднократно читал писания о том, что любое убеждение будет подвергаться испытаниям, и именно они явят твою истинную натуру. Но можно ли отнести подобное к капитану? У него умерла жена и остались дети, которые могли погибнуть от голода и холода, если бы тот оставался принципиальным, добропорядочным гражданином. Но, с другой стороны, дети его давно выросли, а промышлять подобным способом капитан не прекратил, что говорило о том, что он поддался искушениям и не вернулся на праведную дорогу. Но кто тому виной?

И можно ли считать равным наказание для человека, совершившего такое преступление ради того, чтобы пропить деньги, или того, кто пытался прокормить своих детей? Они оба преступники, это бесспорно. От их действий пострадал купец, а следовательно, и другие моряки. Если торговец несет убыток, то откуда взяться деньгам на оплату труда другим людям? А ведь у них тоже могут быть дети, что смотрят на родителей голодными глазами. Но законы Синторы были едины для всех, без учета подобных обстоятельств.

Это сильно расстроило Дэмина, в то же время укрепило его желание изменить такой порядок вещей.

* * *