Ценой собственной жизни

– Поверь мне, – продолжал Боркен. – Именно так всемирное правительство заранее решает проблему избавления от трупов. Если сейчас задушить средний класс, впоследствии не понадобится так много концентрационных лагерей.

Ричер молча смотрел ему в глаза. Словно на источник яркого света. Толстые красные губы скривились в снисходительной усмешке.

– Говорю я тебе, мы опередили всех остальных, – уверенно заявил Боркен. – Мы первые увидели приближение всего этого. Для чего еще нужна Федеральная резервная система? Вот ключ ко всему. Америка – это нация, в основе которой лежит бизнес. Контролируя бизнес, можно контролировать все. А как контролировать бизнес? Для этого надо контролировать банки. А как контролировать банки? Вот тут-то и была создана эта долбанная Федеральная резервная система. Которая приказывает банкам, как именно те должны поступать. Вот в чем ключ. Всемирное правительство через Федеральную резервную систему контролирует всё. И мне довелось увидеть это в действии.

Он широко раскрыл тусклые, бесцветные глаза.

– Я видел, как поступили с моим отцом! – взвизгнул он. – Да упокоится его бедная душа. Федеральная резервная система его обанкротила.

Сделав над собой усилие, Ричер оторвал от Боркена взгляд. Пожал плечами, ни к кому не обращаясь. Ничего не сказал. Начал вспоминать последовательность томов, расставленных в дорогом книжном шкафу из красного дерева. История войн начиная от Древнего Китая через Италию эпохи Возрождения до Перл-Харбора. Ричер сосредоточился на том, что стал перечислять названия, слева направо, пытаясь устоять перед манящей харизмой Боркена.

– Мы настроены решительно, – продолжал тот. – Глядя на меня, ты, возможно, назовешь меня каким-то деспотом, насаждающим культ собственной личности, – не знаю, какой еще ярлык повесит на меня окружающий мир. Но это не так. Я хороший вождь, не буду этого отрицать. И очень вдохновенный. Если ты назовешь меня интеллигентным и проницательным, я тоже не стану с тобой спорить. Но на самом деле я мог бы обойтись без всех этих качеств. Моим людям не нужен дополнительный стимул. По сути дела, им не нужен вождь. Их надо обучить дисциплине, направить в нужную сторону, но пусть это тебя не обманывает. Я никого ни к чему не принуждаю. Не совершай ошибку, недооценивая их воли. Принимай в расчет их страстное желание перемен к лучшему.

Ричер молчал. Он по-прежнему был сосредоточен на исторических книгах, мысленно перебирая события декабря 1941 года, увиденные с точки зрения японцев.

– Мы здесь не преступники, – тем временем говорил Боркен. – Когда правительство сворачивает в сторону зла, именно лучшие из лучших выступают против него. Или ты полагаешь, что все мы должны вести себя как покорные бараны?

Ричер рискнул бросить на него один взгляд. Рискнул заговорить.

– А ты подошел слишком избирательно, – сказал он. – К тому, кого сюда приглашать, а кого – нет.

Боркен пожал плечами.

– Сходства притягиваются – таков закон природы, не так ли? Черным остается целая Африка. А здесь должны жить белые люди.

– А что насчет евреев-дантистов? – спросил Ричер. – Их место где?

Боркен снова пожал плечами.

– Это была ошибка. Лодер должен был дождаться, когда еврей уйдет. Но от ошибок никто не застрахован.

– Он должен был также дождаться, когда я уйду, – добавил Ричер.

Боркен кивнул.

– Полностью с тобой согласен. Для тебя так было бы значительно лучше. Однако Лодер поспешил, и вот ты среди нас.

– Только потому, что я белый?

– Поосторожнее! У белых осталось крайне мало драгоценных прав.

Ричер молча посмотрел на него. Обвел взглядом ярко освещенную комнату, наполненную ненавистью. Его передернуло.

– Я внимательно изучал тиранию, – снова заговорил Боркен. – И то, как с ней бороться. Первое правило заключается в том, что необходимо принять твердое решение – жить свободным или умереть, и держаться его до конца. Жить свободным или умереть. Второе правило – не вести себя как баран. Надо подняться во весь рост и оказать сопротивление. Для этого нужно изучать систему и учиться ненавидеть ее. И, наконец, надо действовать. Но как действовать? Храбрый человек сражается. Он наносит ответный удар, так?

Ричер пожал плечами. Ничего не сказал.

– Храбрый человек наносит ответный удар, – повторил Боркен. – Но человек, являющийся одновременно храбрым и умным, поступает иначе. Он наносит удар первым. Опережая противника. Он наносит удар там, где его никто не ждет. И именно этим мы занимаемся здесь. Мы наносим первый удар. Войну развязали не мы, но первый удар будет за нами. Мы нанесем его там, где его никто не ждет. И расстроим все планы противника.

Ричер снова взглянул на книжный шкаф. Пять тысяч классических страниц, на которых повторяется одно и то же: не делай то, что от тебя ждут.

– Пойдем, взглянем на карту, – предложил Боркен.