Центр Бесконечности

Мир вокруг гудел, шумел, свистел и пыхтел на все мыслимые и немыслимые лады. Попытавшись открыть глаза, опасник вдруг с ужасом обнаружил, что ничего не видит – вокруг колыхалась радужная пелена, похожая на пленку древнего топлива, бензина. В этой цветной круговерти не было ни верха ни низа, только бесплотные и непонятные тени. Желудок тотчас же совершил незапланированный скачок вверх и остановился где-то в районе горла.

– А-а-а-а-а-а… – прохрипел Егор.

Язык во рту напоминал гладкий булыжник, совершенно отказывающийся повиноваться. Подняться на ноги тоже не удалось – все тело, казалось, придавило гигантским прессом. Вдруг он почувствовал, как на плечо опустилась огромная пушистая лапа, и откуда-то сверху сквозь непрекращающийся шум послышался невозмутимый голос Горлуоха:

– Лежи!

– Что случилось?

Вторая попытку совладать с непослушным языком оказалась чуть более удачной, ырлыанин смог его понять и сразу же ответил, не снимая лапы с плеча.

– Мы прошли Первые Ворота! Твой мозг не смог правильно сориентироваться. Сейчас он привыкнет к внешним раздражителям и придет в норму.

– Какой переход? Куда?

– Мы попали на другие Ворота, где-то по пути к Миру Первого Ырррла, – удовлетворенно прорычал Горлуох. – Мои соплеменники будут очень довольны тем, что я смог преодолеть запрет! Друг Егор, я буду одним из великих!

– Будешь, будешь! Если, конечно, сможешь вернуться обратно и все им рассказать! И вообще, может быть, это не ты достиг совершенства, а я, – заплетающимся языком возразил опасник. – А ты просто был рядом со мной!

Почему-то самоуверенное спокойствие инопланетянина сильно его разозлило. Мало того, что ему, похоже, было все равно, на какой планете и в каком месте бескрайней Вселенной он находится – все сопутствующие неожиданному приключению трудности Горлуоха совершенно не пугали. С философским спокойствием он переносил и незнакомый мир и, в конце концов, знакомство с ним и Оксаной! С первыми в своей жизни инопланетянами!

И вообще, если бы не он, то мохнатый монстр наверняка остался бы в том месте, где встретился с Егором и предавался бы медитации. И уж точно не сделал бы и шага даже чтобы проверить мысль о том, что можно добраться до этих, как их… Вторых Ворот!

Пелена с глаз начала потихоньку спадать, безумно заболели мышцы, как будто во время перехода каждую пропустили сквозь гигантскую мясорубку. Опасник медленно выпрямился на подрагивающих то ли от напряжения, то ли от страха ногах. Потом, на всякий случай протерев глаза кулаками, открыл их.

Оксана лежала рядом и была без сознания. Егор бегло осмотрел девушку, и понял, что она находится в обмороке. Он достал из походной аптечки своего рюкзака нашатырный спирт, состав которого не менялся с древнейших времен, поднес к носу подруги, а когда она очнулась и, находясь в полузабытьи, оттолкнула его руку, наконец, решился посмотреть по сторонам.

Новый мир, в который их забросил случай, был еще хуже предыдущего. По крайней мере с точки зрения цветовой гаммы.

Небо над головой было очень похоже на слоистую мешанину из кусков ваты, осязаемо плотных и разноцветных – от фиолетового до светло-оранжевого. Вся эта какофония цвета – иного слова и не подобрать! – переливалась и сновала по небосводу в самых разных направлениях. На Земле такое тоже случалось – Егор не раз видел, как темные небольшие облачка двигались над горами совершенно в другую сторону, чем белые кучевые гиганты на большой высоте, но здесь было совсем другое. Направлений была тысяча и слоев, казалось, ничуть не меньше. Да и звезда этого мира светила ярко, ярче, чем та, что освещала Серединку. Вдобавок свет, отраженный от множества облаков, падал на землю причудливыми каскадами, так что рябило в глазах.

– Что за бред? Мечта абстракциониста… – проворчал Егор. – Или импрессиониста? Или… – В этот момент он непроизвольно посмотрел на небо еще раз, голова у него резко закружилась от цветной круговерти, и его вырвало прямо под ноги.

– Го-о-о-о-споди, – простонал опасник, обращаясь сам к себе. – Когда же все это закончится? Почему за последние три дня я попадаю уже на третью планету, и каждая из них оказывается хуже предыдущей, а? Горлуох, ты можешь объяснить мне, в чем тут дело? Где ласковое солнце, море и мягкая трава, в конце концов?

– Не понимаю твоей озабоченности, удивился – инопланетянин. – Откуда может здесь быть трава, животные и все то, что тебе так нравится у тебя дома? Здесь – другой мир, другие законы и надо просто привыкнуть к ним как я. Воспринимай их как обычное окружение, изучай и запоминай, чтобы передать опыт своим потомкам!

– Тьфу! Ты всегда такой зануда? – Егор отвернулся от Горлуоха и поборов внутреннее содрогание, осмотрелся. – Куда нам теперь идти, философ, что скажешь?

Вопрос был риторическим. Насколько хватало глаз, вокруг простиралась ровная как стол равнина, очень похожая на то, что на Земле называлось такыром – вся почва была покрыта трещинами, образовавшимися из-за жары и отсутствия влаги. Только в этом мире трещины почему-то были подозрительно ровные и формировали правильные шестиугольники.