Центровые

Арвидас не умеет быть холодным, бесстрастным, успокоенным. Он сопереживает в каждом моменте. И без этого нельзя представить себе Сабониса. Уберите это — и не будет Сабониса. Вот и не было его в Испании… Когда мяч у Сабониса, мы постоянно ждем чего–то яркого, неповторимого, неожиданного и обязательно — эффектного. И хотим, чтобы он всегда играл так — и только так. Чтобы если пас — так откровение. Если финт, дриблинг, проход — так взрыв, скорость, интуиция. Если бросок — так одной или двумя руками сверху, да лучше еще спиной к кольцу. Но так, к сожалению, нельзя. К большому сожалению. Ведь Сабонис никогда не забывает о том, что он не солист, а один из нескольких, член команды, причем — и это он полностью осознает — игрок, на которого возлагаются максимальные надежды, на которого рассчитывают больше, чем на кого–либо другого. И он почти никогда не подводил. В Испании подвел как раз потому, что, видимо, почувствовал себя незаменимым, единственным, лучшим из лучших. Это так, но хорошо бы Арвидасу об этом поменьше думать. Тогда и не будет таких фиаско, как в Будапеште или Мадриде. А будет такая игра, как в том же Мадриде с «Реалом» в Кубке чемпионов, как с ЦСКА в суперфиналах, как в Буэнос — Айресе в Межконтинентальном кубке…

Сабонис играет много, здорово. Но вряд ли кто–то замечает, как много он работает. А это ведь, наверное, черта поистине великого человека — делать свою работу на совесть, но делать ее как бы играючи, легко, красиво. В этом — весь Сабонис.

Я смотрю на Арвидаса Сабониса и ловлю себя на мысли: ведь это играет не только мой подопечный в сборной Советского Союза, но и самый опасный баскетболист для моей родной команды, для ЦСКА. Но я не могу смотреть на него глазами тренера, и только. Я смотрю на него как зритель, как ценитель игры. И любуюсь его игрой как игрой великого актера.

Им тоже рукоплескали зрители Ильмар Куллам

Для людей моего поколения Ильмар Куллам — не только тренер тартуского (позднее таллинского) «Калева». Хотя именно его тренерский талант, вернее сказать, искусство создали громкую славу этой самобытной команде — самой низкорослой, но и самой быстрой и техничной в стране. Команде, где играли такие виртуозы баскетбола, как Томпсон, Липсо, Крикун, Салуметс, Таммисте, Лепметс, Лилль. Незабываемые личности, они под режиссурой Куллама доставляли истинное наслаждение, когда на ваших глазах рождался настоящий спортивный спектакль.

К сожалению, мало уже осталось тех, кто помнит Ильмара не только в роли тренера. И уверен, что в памяти у большинства он сохраняется за тренерским пультом. Подтянутый, аккуратный, всегда модно одетый, обязательно при галстуке, корректный и внешне спокойный, он на скамейке преображался. Становился страстным, темпераментным, быстрым в решениях. Чрезвычайно требовательный к игрокам, болел за них душой и, бывало, даже затевал споры с арбитрами. Но все равно был элегантен и внешне эффектен. Такой он и сегодня, доцент, заведующий кафедрой Тартуского университета. Да, имя Куллама ассоциируется прежде всего с тренерской деятельностью, вершиной которой стали медали двух Спартакиад народов СССР, завоеванные эстонскими баскетболистами, среди которых не было ни одного игрока выше 2 м. Да и двухметровый был только один — Яак Липсо. Тем не менее, идеально выполняя тренерские задумки своего наставника, эстонские ребята умели противостоять грандам нашего баскетбола и даже побеждать их. Думается, что уход Ильмара и постепенное, но, как ни печально, неуклонное сползание «Калева» в число аутсайдеров высшей лиги, а затем и расставание с классом сильнейших — взаимосвязанные вещи…

Но в моем восприятии Ильмар был и остается не только великим тренером, но и выдающимся игроком, центровым по крайней мере европейского уровня. Играл долго (начал еще до войны, в 1940 году, а закончил в 1957‑м, успев выступить на 1 Спартакиаде народов СССР).