Центурион инопланетного квартала

Первые два варианта можно смело отбросить. Если нам противостоит гений, то, как бы крепко мы не схватили его за манишку, он все равно вывернется и оставит нас в дураках. Супервезение? Нет и нет. Повезти может раз, другой, но не раз за разом же на протяжении многих дней.

Теперь рассмотрим последний вариант, за который ратует Мараск.

План, разрабатываемый и подготавливаемый на протяжении долгого времени. Это более похоже на правду, но есть одно очень серьезное соображение.

Если убийца готовил свое преступление в течении долгого времени, как он мог знать заранее, что в его распоряжении окажется царица личинок? И еще: ну понятно, старина Эд мог ему помешать, поскольку не только хорошо знал аборигенов, но и имел возможность провести свое, серьезное расследование. Но чем ему был опасен начальник космопорта, кроме того, что интересовался аборигенами? Он-то расследование и поиски убийцы провести не мог. У него просто на это не было достаточно времени.

Или все же оно у него было? Вернее – появилось, когда он узнал о царице личинок. А узнал? Да, наверняка. И поплатился за это жизнью. Но как убийца догадался о том, что ему это стало известно, вот в чем вопрос?

Швырнув на пол окурок, я придавил его ногой и почти тотчас закурил новую сигарету.

Со стариной Эдом все было просто. Для того чтобы решиться его убрать, убийце вовсе не нужно было точно знать, известно ли тому о появлении царицы личинок. Если даже он об этом не знал, то вскоре должен был проведать. Поэтому судьба его была предрешена.

А вот начальник космопорта? С ним – посложнее. Он не имел привычки каждый день обходить инопланетный район. Скорее всего он не очень часто покидал космопорт. Так чем он был так опасен убийце?

Тем, что так же, как и старина Эд, знал об аборигенах что-то, чего не знают все остальные обитатели инопланетного района? То, чего нет в официальных отчетах, хранящихся в памяти компов?

Стоп, стоп, а давай-ка по-порядку…

Итак, на данный момент у нас на руках шесть трупов. Два телохранителя Мауты. Для чего они были убиты? Потому что Маута наверняка, едва очутившись на Бриллиантовой, развила бурную деятельность по поиску царицы личинок. Убийца вполне мог предположить, что ей что-то известно. Почему он убил ее телохранителей, но не тронул саму Мауту?

Ну, это тоже объяснимо. Ему нужно было напугать кошану, и он этого достиг. Более того, она посчитала меня убийцей ее телохранителей и чуть не ухлопала. Всего лишь напугать, а не убить, поскольку странная смерть высокородной кошаны могла привлечь к Бриллиантовой преждевременное внимание.

Итак, получается, с телохранителями все ясно. Теперь перейдем к смерти двух центурионов, тех самых, которые один за другим появились на Бриллиантовой после смерти старины Эда.

С ними тоже все ясно. В отличии от телохранителей Мауты, которых неведомому убийце пришлось убрать, так сказать, сверх плана, центурионы должны были умереть, просто обязаны были это сделать. Для того чтобы подготовить почву к предстоящему хаосу.

Может, согласно плану убийцы их должно было быть четверо. Для того чтобы всем и каждому в инопланетном районе стало ясно, что никакой случайностью здесь и не пахнет. Другими словами, я должен был умереть в первую же ночь моего пребывания на Бриллиантовой. Спасло меня только появление Мауты с ее телохранителями.

Узнав об этом, убийца наверняка решил, что я никуда не денусь, а вот Маута со своими двумя головорезами может натворить дел. И вообще, она была неучтенным элементом, способным развалить весь план.

Итак, он занялся головорезами и временно подарил мне жизнь.

Ладно, не будем об этом. Вернемся к классификации трупов.

Собственно, осталось только два мертвеца. С них я начал свои логические выкладки. Старина Эд и Ухул. Два знатока аборигенов, которых убили по причине того, что они слишком много знали.

Что они могли знать? Вряд ли мне по силам это определить. Я не такой знаток инопланетян, как они. А просветить меня некому, поскольку в этом инопланетном районе нашлось только два мыслящих, всерьез заинтересовавшихся аборигенами. Все остальные воспринимают их лишь как существа, приносящие и продающие личинки.

Два?

Вот, вот оно. Кажется поймал.

Очевидно, заметив, как я встрепенулся, Мараск тотчас же с готовностью спросил:

– Итак, у тебя появились кое-какие вопросы?

– Почему ты так решил? – поинтересовался я.

– Ты обдумывал проблему. Первое следствие обдумывание любой проблемы – появление вопросов. Спрашивай.

Присоединив к валявшемуся на полу окурку еще один, я покачал головой.

Вот фрукт! Надо сказать, лихо устроился. Восседает на своем постаменте, ехидничает, грубит и ни черта не делает. Совсем ничего. При этом считает себя выше всех, умнее и хитрее.

И ведь напросится. Собью я с него спесь. Но только не сейчас, а когда-нибудь в будущем.