Центурион (СИ)

— Раньше у него не было такого напряга с работой, — моментально нашелся Кевин, — особенно когда его секретарша угодила в больницу, и ему приходится самому приносить себе документы и оформлять их. Да, разнежился твой жених за пару недель…

— Но все равно, — не унималась Натали. — Я бы могла помогать ему! Я не могу смотреть, как он медленно проваливается в депрессию. Такое уже было в начале нашего дела, и мне не хочется повторения.

— Просто будь рядом с ним, — пожал плечами тот. — Мужчинам тоже важно ощущать поддержку в трудную минуту.

— Так непривычно слышать подобные слова от тебя, — едва ли не засмеялась Натали, впервые за день.

— Это Джеймесу нужна поддержка, а не мне, — поднял указательный палец он, — ты же знаешь, что я сам со всем справляюсь, как плохо бы ни было.

— Знаю, — мягко улыбнулась она, — но ты не железный…

— Верно, — иронично усмехнулся, — я покрепче буду.

   Вздохнув, Натали поднялась со стула и подошла к брату, обняв за шею, коснулась щекой его головы. Не то, что бы он нуждался в её дружеских объятьях, скорее ей необходимо было хоть немного зарядиться нескончаемой силой своего единственного лучшего друга. Прикрыв глаза, девушка почувствовала, как он крепко сжал её руку. И только сейчас Натали поняла, что все будет хорошо. Брат всегда был рядом. Он не оставит её одну с проблемой, хоть она вполне может все решить сама. Кевин, несмотря на то, что был старше всего на пять лет, был ей всем: братом, другом, поддержкой, помощью, учителем, и даже в детстве иногда заменял отца.

«Все будет хорошо», — подумала она, сжав его руку в ответ.

***

   Когда Келли открыла глаза, сразу запищал какой-то прибор. Девушка тут же поморщилась, от яркого света из окна и попыталась восстановить в памяти где она и что произошло. Вместо этого какие-то обрывки воспоминаний захламляли мысли, неспособность думать вообще парализовала. Со смесью ужаса и непонимания девушка широко открыла глаза, обнаружив что лежит в палате, а к её телу подведены прозрачные трубочки. Вздрогнув, Келли коснулась к трубке с иглою, которая была введена в руку, а затем к шее. Её тоже оплетала нечто тонкое. Повернув голову вправо, девушка слабо улыбнулась, ощутив дискомфорт в разных участках лица. Рядом с ней сидел Майлз. Парень едва  сдержал радостный крик, когда его подруга очнулась. Он тут же оказался рядом с её койкой, бережно сжав пальцы правой руки.

— О господи, Келли, как же долго…

— Долго? — слабым голосом переспросила она, высвободив ладонь, и озадаченно вглядываясь в его смуглое лицо. — Что я здесь делаю?

— А ты больше гоняй не пристегнутой, и не в таких местах побываешь.

   Майлз отошел в сторону, пропуская её тетку к племяннице. От её слов Келли начала вспоминать, путь и туманно, как спешила к Еве, как на дорогу выбежал мальчик, как ей пришлось резко тормозить. Девушка вздохнула, а затем резко коснулась своего лица, искривившись от острой боли в груди.

— Сломана ключица, — сухо констатировала факт Джессика, быстро сообразив что у неё болит. — Сейчас она держится на штифтах каких-то, со слов доктора, так что тебе запрещены резкие движения, вождение машины. Врач говорит, что потом придется ходить с кольцами, чтобы уплотнение в кости разровнять, но это…

   Келли не очень-то и слушала слова тетки, она была занята тем, что осторожно касалась каких-то шероховатостей на лице, в то время как Майлз смотрел на неё весьма печально. Он был с ней знаком с первого курса обучения в Гарварде, видел её всякой, но сегодня, когда пришел в больницу, ему едва не стало дурно. Красивое лицо Келли после столкновения изуродовали шрамы, которые она сейчас как раз изучала кончиками пальцев. Самый длинный тянулся от виска к щеке, не считая синяка на коже. Девушка глубоко вдохнула, с ужасом взглянув на тетку.

— Дай мне зеркало…

— Но, — попробовал возразить Майлз понимая, что подобное не для её глаз.

— Зеркало! — повысила голос она, пребывая едва ли не грани истерики.

   Джессика молча протянула ей раскрытую пудреницу, понимая что лучше пусть девочка увидит все сама и сейчас. Сердце Келли буквально рухнуло вниз, стоило ей увидеть свое лицо. Сейчас уже ни у кого бы не повернулся язык назвать её не то, что красивой, а как минимум милой. Она насчитала пять шрамов, рассеченную бровь, один кровавый синяк. Ей хотелось умереть в этот момент, или же закрыться от всего мира, чтобы никто не видел это изуродованное лицо, когда даже улыбка напоминает о шрамах, вызывая неприятные ощущения. Келли закрыла глаза, протянув куда-то в сторону зеркальце, которое тут же у неё забрали.

— Мальчик, — негромко произнесла она, — мальчик выбежал на дорогу, и я была вынуждена резко тормозить… Я не зря…

— Не зря, — сухо ответила Джессика. — Я нашла эту мамашу, с её сыном все хорошо. Она не подаст в суд за превышение скорости. Штраф полиции оплачен.

— Сколько я здесь?

— Пять дней, — ответил вместо её тетки Майлз. — Ты не представляешь, как мы волновались.

— Когда меня выпишут? — шепотом спросила девушка, с ужасом вспомнив о своей работе.