Цензор

– А биодатчики? На них же стоят биодатчики, вашу мать!

– Пульс – ноль, – холодно отозвались динамики.

Полковник сглотнул. Теперь он не только желваками играл, но и его кулаки туго сжались.

– Я этого урода в землю закопаю… – пробормотал он. – Я его…

Руки, раньше державшие меня, теперь куда-то пропали. Я шагнул вперед:

– Я вам говорил, что вам его не взять.

Полковник крутанулся на каблуках:

– Да?!! Здесь мои лучшие спецы!

– А он – мой лучший цензор. Перебьет ваших спецов, как канареек.

Полковник только фыркнул. Сказал в дужку гарнитуры:

– Снайперам: держать окна под прицелом. Высунется – снимать. Узел: выводите на позицию огнеметчика!

Полковник сбил дужку гарнитуры к шее, чтобы не мешала, и с вызовом поглядел на меня:

– Ну?! Что теперь скажете?!

– Вам все равно его не взять, – сказал я. – Он знает все ваши ходы наперед. Понимаете? Если он засел здесь, значит, он что-то придумал. Он все предусмотрел, и…

– «Шмель» на позиции, – отозвались динамики на столе. – Но после выстрела сруб сгорит, скорее всего…

– Плевать! – рявкнул полковник. – По моей команде открывайте ого…

Кто-то вынырнул из темноты и уважительно, но решительно взял его за локоть.

– Товарищ полковник, звонок…

– Что?.. Какой еще, к дьяволу, звонок?! Вы не видите, что я занят?!

– Звонят оттуда, – человек кивнул на окна кафе.

– Оттуда?..

Полковник повернул голову к окнам. Туда, где за фольгой и стеклами – парк и часовня…

– Так точно. Мы глушим попытку дозвона, но он упрямо пытается выйти на соту…

– Кому он звонит?

– Такого номера не существует.

– Хм?..

Человек не ответил, терпеливо ждал.

– Перехватите его звонок, – скомандовал полковник. – И выведите.

Динамики на столе пискнули и стало слышно, как тихо воет ветер. Тихое поскрипывание деревянных досок, и еще какой-то невнятный звук, похожий…

– Эй, служивые! – раздался голос Стаса. Веселый и бодрый. – Ну наконец-то! Запарился уже ждать, когда вы сообразите, что я именно вам и звоню.

– Выходи и сдавайся, – предложил полковник. – Если через пять минут ты не выйдешь, я тебя просто сожгу.

– Хо-хо! Не так быстро.

– Я повтор-ряю, – в голосе полковника прорезался металл. – Если через пять минут…

– Да я понял, понял. А теперь послушай меня, командир. Прикажи своим снайперам, чтоб сразу не били, а то впопыхах наломают дров, а тебе потом отвечать…

Из динамиков что-то металлически клацнуло, затрещало, – что-то происходило по ту сторону линии, в часовне у Стаса.

Картинка на мониторах изменилась. Окна часовни вдруг осветились – изнутри. Пляшущим, живым огоньком.

– Что ты делаешь?! – рявкнул полковник.

– Свечки зажигаю, – безмятежно отозвался Стас. – Скажи своим умникам, пусть картинку примут. Кидаю!

На одном из экранов сменилась картинка. Новое изображение было не в инфракрасном свете, а в обычном. Только очень слабом – прыгающий свет свечей. И чуть подрагивала. Так бывает, когда снимают с руки.

Появилось лицо Стаса. Он подмигнул, затем развернул телефон в другую сторону. На экране закружились стены часовенки, крошечные образа на стенах, огоньки свечей – и…

По кафе пронесся вздох.

Я тоже этого не ожидал. Знал, что у Стаса должен быть какой-то козырь, но чтобы такой…

На стене висел мальчишка – словно распятый. Веревки растянули его руки и ноги в стороны так, что он не мог пошевелиться. Во рту кляп, а у щеки…

Стас, конечно же, шагнул поближе, взял крупнее. Именно это он и хотел показать. К скуле мальчишки скотчем примотана граната.

Стас подвел к ней указательный палец, к самой чеке. И повел в сторону и вверх. Теперь, когда он показал, стало заметно: от чеки тянется тонкая веревка – куда-то вверх, в темноту. Стас вел камерой телефона вдоль, показывая: веревка взмывает вверх, к свисающей с потолка люстре, и снова уходит вниз… к руке Стаса.

Конец веревки он намотал себе на руку.

– Обратите внимание, – сказал Стас. Он опустил руку, и веревка натянулась. А сбоку, там, где на стене висел мальчишка, звякнуло кольцо чеки, приподнявшись на натянувшейся веревке…

– Что ты делаешь! – рявкнул полковник. – Перестань! Оно же сейчас вылетит!

– Просто показываю, – Стас был сама невинность. – Чтобы ваши снайперы знали, что произойдет, если я отступлюсь… Или вздрогну. Например, от неожиданного резкого звука. Не говоря уже о том, что будет, если я просто упаду…

– Отпусти мальчишку и скажи, что тебе надо.

– Мне? Да сущие мелочи, всего лишь…

Изображение на экране пропало, через миг появилось, но теперь кадры сменялись очень медленно.

– Опс… – пробормотал Стас. – Прощу прощения, господа, но у меня сел аккумулятор… Впрочем, все нужное вы уже увидели, каже…

И экран совсем погас.

8

В кафе стало тихо-тихо.

Лишь поскрипывали ботинки полковника. Заложив руки за спину, он медленно раскачивался с пятки на носок.

Вдруг обернулся, нашел взглядом меня.

– Вы, кажется, хотели говорить с ним? Ваш человек, говорите? Что ж… Вам и карты в руки.

– Теперь это не имеет смысла. Тех троих ваших людей я мог бы спасти. А этот мальчишка – обречен с того момента, как попал ему в руки… Его уже никто не вытащит…

– Я поговорю с ним! – раздался знакомый голос.

Из тени выступил Андрей.