Цензор

– Bad logic, – отозвался Стас, помрачнев. – Если ты бот, то именно на вещи, связанные со мной, тебя и натаскивали. Здесь тебя ловить можно долго… По-моему, это очевидно. Ну и боты пошли нынче, совсем мышей не ловят…

– Тогда что же?.. – нахмурился Андрей.

Стас пожал плечами:

– Очевидно: мы будем говорить о том, на что тебя не могли натаскивать, если ты бот. Только это и имеет смысл.

– О чем же?.. – Андрей совсем растерялся.

– О тебе, конечно! Что у тебя висит в прихожей над дверью?

– В прихожей?.. Над дверью… Та монгольская маска? Или что ты имеешь в виду?..

– Угу, – удовлетворенно сказал Стас. – Значит, все-таки не бот, в самом деле ты сам… Я-то сначала решил, что это просто бот в твоей шкурке. А это в самом деле ты, значит…

Андрей помотал головой, словно отказывался поверить услышанному.

– Стас?.. Так ты веришь, что это – уже не игра?.. Что это – реал?..

– Bad logic! Я бы сказал, что это логика тупого бота… если бы не знал тебя в реале, – усмехнулся Стас.

Он откровенно забавлялся.

– Но… – начал Андрей.

Он все еще не понимал, как это у Стаса одновременно укладывается в голове: что говорит он не с ботом, а с человеком разумным; но при этом – что это все еще игра…

Семен дернулся к микрофону, но я среагировал еще раньше:

– Андрей, уходи! – крикнул я.

– Он точно параноик! Точно! – кричал Семен у меня над ухом. – Пусть уходит!

«Ракушка» в ухе Андрея должна была передать наши голоса. Но то ли что-то не работало, то ли Андрей не хотел нас слушать.

Он стоял и просто глядел на Стаса. Как мартышка на удава.

– Где вы сидите-то? – говорил Стас. – В кабинете у шефа? Или в зале? Там, наверно, сейчас все наши собрались, на большом экране смотрят, кофе потягивают и зубоскалят? Ждут, когда я поведусь на эту картонную дрожевыжималку?

– Стас… Но…

Андрей замолчал. Кажется, у него не было слов.

– Опаньки, – вдруг помрачнел Стас. Усмехнулся: – Неужели – все-таки бот?.. Да еще такой тупенький… Быстро же мы дошли до перевода разговора на многозначные междометия…

Винтовка уже не лежала на сгибе руки. Теперь он держал ее нормально, обеими руками. А приклад уперся в бедро.

– Стас… Стас, ну сам подумай! – быстро заговорил Андрей. – Если это игра, зачем бы мне надо было влезать сюда и уговаривать тебя, что это игра?!

– Чего только не сделаешь, чтобы помочь конкуренту пролететь мимо директорского кресла… А?

– Стас, это вовсе не то, что ты думаешь… Стас, это никакая не проверка на место директора филиала…

– Надеюсь, у тебя фул-контакт стоит? Боль по-честному?

– Стас, перестань… Стас, прошу тебя…

– Я бы поразвлекался подольше, но не могу, извини. Ближе ты, конечно, не подойдешь?..

Андрей помотал головой и медленно попятился.

– Ну, вот… – Стас притворно надул губу. – Жалко тебе для меня лембед, так и знал… А с такой дистанции… Хоть одна пуля, хоть две, число лембед это не изменит. Не так ли?

Андрей попытался схватиться за щиток шлема, опустить его – но не успел.

Стас выстрелил прямо от бедра.

И, конечно же, не промахнулся. Целился по лазерному указателю. Заранее…

10

И ушел с крыльца внутрь.

А Андрей остался лежать на спине посередине дорожки. Раскинув руки, словно загорал. Только вот от головы внутри шлема мало что осталось…

В кафе было тихо-тихо.

Наконец полковник поправил дужку гарнитуры на скуле:

– Узел, выводите огнеметчика…

– Товарищ полковник?.. – отозвались динамики. – С ним же еще…

– Выводите огнеметчика!

– Гм! – Я подождал, пока полковник обернется. Поймал его взгляд. – Вы в самом деле… В самом деле будете его сжигать? Вместе с мальчишкой?..

– А что, есть другие варианты?!

– Надо подождать. Он, может, и параноик, но не идиот. Едва ли он будет верить, что это игра, если пройдут сутки.

– Как знать, Константин Сергеич… – подал голос Семен.

– У меня нет этих суток! У вашего цензора – винторез. И у него осталось еще два патрона в обойме. И снайперский прицел… Слава богу, простой, без инфракрасного режима.

Ага. Вот, значит, почему Стас подпустил штурмовиков почти впритык и дал им подняться. Боялся, что если начнет стрелять, пока они подползают, может кого-то не заметить, а себя уже выдаст…

– Слава богу, что не инфракрасный и не тепловик! – повторил полковник. – Но уже светает. А скоро станет совсем светло. И сдается мне, он только его и ждет. Попытается вырваться из кольца, прикрываясь мальчишкой. А кроме винтореза у него еще два пистолета и тридцать семь патронов к ним. Как минимум тридцать семь. Понимаете, что это будет значить, если он вырвется из кольца?.. Сейчас его сдерживает темнота. Он не видит, где мои соколики. Но когда он их всех разглядит, и просчитает сектора обстрела…

Полковник помолчал, глядя на меня.

– Или у вас есть другие варианты? – спросил он.

– Подождите хотя бы полчаса.

– Что это изменит?

– Может быть, что-нибудь и изменит… У вас есть фотографии всех, кого он убил?

– Что?.. – нахмурился полковник.

– Мне нужны фотографии. Всех тел. Всех, кого он убил. Четко, подробно. Лучше с нескольких ракурсов.

Полковник покивал. И вдруг осведомился каким-то подозрительно мягким голосом:

– Цветные?..

Я кивнул:

– Лучше всего – видео, если есть.