Цепи демона: Цветущее пламя (СИ)

Как бы Фридрих не признавал военные способности женщин-ангелов, к своей досаде, он замечал, что о понятии «естественная красота» они в жизни не слыхивали. Нахватались от горожанок, явно. А ещё не умели они себя вести, постоянно сплетничали, травили друг друга и пытались увести самого красивого парня у подруги. Змеиное логово, честное слово. Только единицы из них знали, что такое поведение не позволительно в армии и всячески старались избегать своих полоумных сослуживиц.

Закончив с пробуждением отряда, Фридрих выбрался на тренировочную площадку. Была у него одна крайне глупая и нелепая манера, избавиться от которой он не мог. Точнее, мог. Он делал это только из-за отряда, который тренировался куда усерднее, лишь бы скорее избавиться от командира.

Фридрих быстро переоделся и вышел на тренировочную площадку для мужчин в крайне нелепом наряде: волосы убраны в два хвостика и перевязаны бантиком, на грубом накаченном теле, в обтяжку, красовалась маячка, а вместо штанов –шортики. Все солдаты застонали в одну глотку.

– Командир, хватит!

– Командир, вы выглядите глупо!

Фридрих усмехнулся. Он сам не был рад таким нарядам, но парней нужно побесить, чтобы тренировались лучше.

– Быстро все начали тренировку! – рявкнул во всю глотку Фридрих, расправил крылья и устроился на покатой крыше казарм, откуда любил наблюдать за обеими группами.

Тренировались мужчины и женщины отдельно. Это была инициатива вторых и отказать им Ластергемм не смог. Он глянул на площадку женщин. Те, ловко орудуя боевыми веерами, копьями, мечами и кнутами, рубили одну тренировочную куклу за другой. Опасные всё же они.

За спиной Фридриха раздались шаги. По крыше поднимались двое: капитан отряда и правая рука Фридриха – Жан Терерро, и командир военного отряда «Драконы» – Гайз-Ди.

– Как и думал, он здесь, – выдохнул Жан.

– Благодарю, – поблагодарил паренька Гайз-Ди и направился прямо к Фридриху. – Опять цирк с переодеваниями устраиваешь?

– Ну, ты же знаешь, Гайз, мой отряд без этого не может. Становятся менее раздражительными, ленивыми и мало выкладываются.

– Мало ты их наказываешь, Фрид.

– Не люблю я наказания и унижения. А ты на своих, небось, отыгрываешься по полной?

– Нет. Я тоже своих не наказываю. Только за самые опрометчивые поступки. А вот ругать я их люблю. Видел бы ты, как они корчатся. Прямо по лицам можно прочитать «С какой стати меня отчитывает демон?»

– Пора бы привыкнуть, что ты тоже Парадис. Чего пришёл то?

– Да так, попрощаться. Меня на задание отправили. Присмотришь за моими хулиганами?

– Конечно, можешь на меня положиться.

Фридрих и Гайз стукнулись кулаками. Демон поспешно поднялся и спрыгнул с крыши прямо на тренировочную площадку. Он прошёлся по рядам непутёвых солдат, показал некоторым на их ошибки и ушёл. Стоило демону скрыться из виду, как ангелы, брезгливо морщась, начали перемывать командиру “Падшему” кости.

– Командир, скажи, зачем этот демон вообще здесь? – прозвучал голос Жана за спиной Фридриха. А он уже и забыл о его присутствии.

– Зачем? – переспросил он. – Чтобы сражаться, и защищать дорогое для себя, как и мы. Тебя это не устраивает?

– Конечно, нет! Демоны наши враги, и этот падший ангел не исключение!

– Жан Терерро, объясните мне, по какой причине вы считаете демонов врагами? – вкрадчиво спросил Фридрих у капитана. Не любил он мелким всё разжёвывать.

– Демоны и ангелы всегда были врагами. Это наши естественные враги. Они убивают людей, а мы защищаем! Этот демон наверняка строит козни за нашими спинами, это у него в природе!

– Жан! – прикрикнул Фридрих на своего капитана. Его раздражала такая твердолобость. – Не смеёте предъявлять подобные обвинения, ничего не зная ни о демонах, ни о Гайзе-Ди, ни о прошлой войне.

– Так посветите меня. Что вас так привлекает в демонах? С начала этот чернопёрый, потом тот нелюдь. Что не так с вами?

– Не так не со мной, а со всеми вами, Жан, – грустно вздохнул Фридрих. – Сядь и послушай. Ты знаешь, из-за чего началась война с демонами?

– Они пили человеческую кровь и богам это не нравилось. Тогда они поссорились с дьяволами и началась война.

Фридрих громко засмеялся. Он смеялся долго, как от хорошей шутки, даже слёзы на глазах выступили.