Цепи земли

Он зарылся поглубже в подушки, пытаясь снова уснуть, но мысли перепрыгнули к загадке зашифрованного дневника. Он несколько раз просмотрел знаки, запомнив большинство. Пока ни одна из теорий ни его, ни Грейнджер, не подтверждалась. Старый Покеби оказался сильнее, чем они думали, старый слизеринский ублюдок. Драко стало интересно, когда объявится Грейнджер? Даже то, что она потребовала от Драко послать ей сову, чего он делать не собирался, он знал, что не станет её отговаривать, если она решит придти. Грейнджер была чрезвычайно решительной. Странно, но сейчас она была до смешного спокойной. Он помнил, когда она по-маггловски поколотила его и задался вопросом, что требовалось, чтобы довести её до этой стадии раздражения? Драко усмехнулся. Вероятно, немного. Может, простое упоминание об Уизли.

Усмешка Драко исчезла, когда он подумал об Уизли. Что-то случилось там, что-то серьёзное, о чём ни она, ни Поттер не хотели говорить. Он припомнил недавние разговоры об Уизли. Поттер сменил тему, Грейнджер сбежала из комнаты. В самом ли деле трио распалось? Несчастный случай с Уизелом разрушил их столь крепкую дружбу?

Драко знал, что Уизли нельзя доверять. Рон Уизли отшвырнул Поттера, как старый носок, во время турнира Трёх Волшебников. Об этом все знали. Бредовая ревность Уизела обрушилась на Поттера, оставляя бедного Избранного почти одного, разрушив дружбу. Драко почти пожалел его тогда. Почти. Хорошо, воможно, не пожалел. Он чувствовал, что Поттер заслужил это, выбрав краснокожего придурка вместо него. И вряд ли Уизли изменился за эти годы - Драко должен был понять это по Грейнджер.

Внезапно он сел и спустил ноги с кровати, ожидая визита Грейнджер. Поливать Поттера грязью было времяпрепровождением, которое никогда не надоест. Драко позвал домовика и велел принести завтрак.

* * *

Гарри спал, как убитый, и проснулся от боли в шее, вызванной тем, что он провёл в одной и той же позе несколько часов. Скатившись с кровати, он, со стоном потирая голову, вспоминая, куда он сунул зелье от головной боли. Можно было спросить Кричера, но эльф, скорее всего, захочет сам его вылечить, а Гарри по опыту знал, что это плохая идея. Лучше поискать зелье или страдать молча.

Он побрёл на кухню, где его ждала чашка горячего чая. Гарри тут же устыдился своих жестоких мыслей в отношении Кричера. Первый глоток значительно облегчил боль, а через секунду домовик подал тарелку с овсянкой, приготовленной так, как любил Гарри.

-Спасибо, Кричер.

-Хозяину Гарри ещё что-нибудь нужно?

-Нет, наверно. Мне нужно идти в Министерство, на проверку к Кингсли. Скорее всего, я останусь там, чтобы встретиться с Гермионой,- он проигнорировал неодобрительный взгляд домовика и добавил,- я или позавтракаю вместе с ней, или поем ещё где-нибудь, так что готовить ничего не надо.

-Хозяин Гарри вечером вернётся домой?

Гарри покосился на эльфа, спрашивая себя - он что, осуждает отсутствие хозяина прошлой ночью?

-Да, должен вернуться. Ты хочешь, чтобы я послал сову, если буду обедать где-то?

Кричер фыркнул:

-Хозяин Гарри не должен отвечать Кричеру. Хозяин Гарри должен делать то, что приятно хозяину Гарри, а не обращать внимание на ничего не стоящих домовых эльфов, подобных Кричеру.

Гарри кивнул, разделался с овсянкой и вернулся в комнату, чтобы одеться. Он тщательно свернул одежду Малфоя, взяв на заметку отдать её Ладригану для профессиональной чистки. Для Малфоя всё самое лучшее. Прежде, чем отложить одежду слизеринца, пальцы Гарри мгновение ласкали мягкую ткань. Она была великолепна. Он плдумал, что стоит купить подобный комплект и представил выражение лица Малфоя, если он без предупреждения заявится в поместье, одетый в ошеломляющий наряд.

Вздохнув, он выговорил себе за заботу о мнении Малфоя. Малфой всегда считал его низшим и глупо было думать, что он изменил свои взгляды. Натянув ботинки, Гарри захватил палочку и аппарировал в Министерство.

Набравшиеся документы потребовали от Гарри пару часов, несмотря на то, что его единственным официальным заданием на данный момент был только Малфой. К счастью, неторопливая зима была неподходящим временем для преступлений. Даже отъявленные негодяи предпочли в холода сидеть у каминов в едой и горячительными напитками.

Работая, он боролся с растущим беспокойством. Что-то в нём было задето. Наконец он сунул последний лист пергамента в папку и со вздохом захлопнул её. Завершение работы словно открыло что-то в голове. Он понял, что его беспокоило - Малфой. Он тосковал без Малфоя.