Цепкие лапы родины (СИ)

Копалось тяжело, земля была спрессована, грунт каменистый. То и дело попадался всякий мусор – ржавые банки от консервов, куски стекла, обрывки проводов, старая ржавая рама от велосипеда. Все это приходилось старательно выковыривать из земли и отбрасывать в сторону. Похоже, что здесь раньше была какая-то свалка. Время шло, работа продвигалась медленно, солнце клонилось к вершинам гор, закрывавших горизонт…

Яма была почти по пояс, когда бородатый чечен крикнул «хватит». Микола и Сергей подошли к телу Романа. Они переглянулись, перевернули труп на спину. Микола взял его за ноги, Сергей за плечи. Мертвое тело было слишком тяжелым, а они изрядно ослабли и устали. «За ноги?» - предложил Сергей. Микола молча, кивнул. Труп уже окоченел, из-за чего напоминал скорей манекен или резиновую куклу: как бы его не переворачивали, он оставался в том же положении, в котором его настигла смерть. Микола и Сергей схватили его за ноги, и потащили к яме волоком. Труп упал в яму, на какие-то секунды оба замешкались, наверное, им в головы пришла одна и тажа мысль, что его надо чем-то накрыть. Микола осмотрелся по сторонам, но ничего подходящего не поблизости не заметил. «Ну-же, чо стали?» - грозно крикнул бородатый… Опомнившись они схватили в руки лопаты и торопливо забросали яму грунтом. Минут через двадцать на ее месте остался только небольшой продолговатый холмик, комья земли и глины, да старый мусор, разбросанные вокруг. Уходя в сторону зиндана, Микола оглянулся. Солнце уже садилось, ветра не было, красноватые лучи заходящего солнца красиво скользили вдоль земли, падали на одинокий холмик в зарослях бурьяна…

Снова грязная, вонючая яма. Теперь их осталось только трое. Все молчали, подавленные смертью товарища, свидетелями которой они стали. Микола прислонился спиной к стене, закрыл глаза. Почему-то именно сейчас ему вспомнилась Регина, тот их последний прощальный вечер, ее силуэт в темноте, ее дрожащий от слез голос… Она обещала ждать его, а он обещал вернуться… Точно обещал, или нет?.. В этом дьявольском водовороте последних событий, он уже не мог вспомнить… А может просто сказал, что постарается?.. Вот тебе, один уже постарался… Может и его все еще кто-то ждет… Или уже не ждет?... Как гласит армейская мудрость, - девчонка ждет солдата неделю, друзья два года и только мать ждет всю жизнь… Кто знает, может и он сам скоро, точно так же, ляжет в этот каменистый, замусоренный грунт… Микола вздохнул и сам-себе неожиданно, тихо запел первое, что выпало из памяти:

…Ты сейчас далеко - далеко,

…между нами поля и леса,

До тебя мне дойти нелегко,

…а до смерти четыре шага…

Пой гитара чеченам назло,

…заплутавшее счастье ищи,

Мне в холодном зиндане тепло,

…от твоей негасимой любви…

* * *

Вечерело. Теплые лучи летнего солнца настолько прогрели асфальт, что от него тянуло жаром как из печки. Прохожие, спеша по своим делам, кто - отдыхать, кто домой, старались держаться тени деревьев. Вдоль по бульвару брела девушка в светлой безрукавной футболке, короткой черной юбке. В руках она держала маленькую женскую сумочку. Спешить сейчас особенно-то было некуда. Лето только наступило и ей хотелось, после долгого рабочего дня в душном офисе, прогуляться по городу на свежем воздухе. Регина осматривалась по сторонам, идя по привычному маршруту, в направление почты.

Времена менялись – город тоже менялся. Количество «комков»* на улицах становилось все меньше – сказались последствия ограничений торговли спиртным. Недавно вышел закон о запрете торговать в киосках алкоголем свыше 28 %. Зато теперь на месте старых комков все больше стали появляться небольшие торговые павильончики, где торговать водкой и всем что «свыше», можно было без ограничений. Рост цен и курса доллара замедлились, хотя с работой по-прежнему было очень трудно, а зарплаты по-прежнему задерживали по несколько месяцев. Каким-то образом народ все же умудрялся где-то раздобыть «на бухло» и напиться. Вот и сейчас, на улицах уже частенько попадались лица явно «поддатые».

Регина давно не заходила на почту, - писем от Миколы не было уже почти два месяца, кроме того она теперь работала, и частенько зайти на почту просто не успевала. Сегодня была пятница, рабочий день закончился на час раньше. Ни на одно из пяти ее писем, направленных по новому адресу, – в Чечню, ответа не пришло. Она старалась успокоить себя, что там война и долгое отсутствие писем, в общем-то, дело вполне объяснимое, но тревога все больше и больше закрадывалась в ее душу.

Вот знакомое здание, двери почты… Регина зашла вовнутрь, подошла к большому деревянному шкафу с ячейками абонентских ящиков. Достав из сумочки ключ, открыла одну из них. На дне ящика лежал конверт с приклеенной к ней бумажкой. Предчувствуя недоброе девушка быстро выхватила конверт… Это было ее собственное последнее письмо. На конверте стоял штамп «возврат». На приклеенной бумажке чужим небрежным почерком было выведено: «Военнослужащий Шамрай М.В. в расположении части отсутствует. Причина – неизвестно»…