Цепкие оковы силы

Тут же к кандидатке подошел Юрьев. Опустился на одно колено, будто собрался делать предложение, и с серьезным выражением на лице проговорил:

– Дорогая, я рад сообщить, что вы справились со всеми испытаниями. Вы согласны стать матерью моего ребенка?

Ольга зарделась, засмущалась, но глаз не отвела.

– Согласна, – выдохнула она чуть слышно. – Согласна на все.

Юрьев поцеловал ее ладонь и надел на запястье тонкий браслет.

– Да будет так.

Затем поднялся, предварительно выпустив руку девушки, и уже деловым тоном заключил:

– Раз так, моя Ольга, встретимся ровно через неделю и один день. Вы знаете, что нужно делать?

Милославская чуть заметно кивнула.

– Вот и славно. До скорой встречи. А пока я вынужден вас покинуть.

Он еще раз поцеловал ей руку и ушел.

Мы остались втроем.

Ненадолго. Вскоре в кабинет вошла уже знакомая Оксана и увела Ольгу с собой.

Наедине с мадам я слегка занервничал. И не зря.

– Поздравляю, Александр, – ухмыльнулась она в своей излюбленной манере. – Вы нашли золотую курочку, теперь вам предстоять ее качественно отжарить, прежде чем подать на стол Юрьеву.

– Не понял.

– Да все вы поняли. Чай не тупой.

Она собралась уйти, но я не дал. Схватил за руку и притянул к себе. Паулина жадно втянула носом мой запах, прижалась на мгновение всем телом, но тут же попыталась отстраниться. Не позволил.

– Что я такого тебе сделал? – прошипел ей в лицо. – Чем заслужил такое обращение?

Паулина растянула губы в подобие улыбки. Кривой, болезненной улыбки.

– Ты появился. Вот и все.

Пока я переваривал ответ, она освободилась и поспешила прочь. У самой двери обернулась.

– Вам нужно сделать то, ради чего вас наняли, Александр. Сделать и не думать. Так будет проще всего. Поверьте.

– Не могу не думать, – вырвалось у меня. – Все так странно. Ребенок этот, кровь, девственница…

Мадам вдруг злобно оскалилась.

– Лишите, тут делов-то на раз-два-три.

– Стерва ты, Паулина! – рявкнул я. – Ничего ты не понимаешь!

– А что понимать? – вполне натурально удивилась она. – Физиологический процесс, не более того. А если боитесь за репутацию, не стоит. Юрьеву невыгодно светить вашими особенностями. Так что, кроме нескольких доверенных лиц, никто знать ничего не будет. Они будут молчать, языка лишиться никому не хочется.

«Но ты-то будешь».

Сдержался, вслух сказал другое:

– Вы правы, Паулина. Раз подвязался, все сделаю в лучшем виде. Когда процедура?

Мадам судорожно вздохнула и выскользнула в коридор.

– Завтра в семь вечера. Затягивать нельзя, но и девушке нужно время, чтобы подготовиться. И помните, никаких стимуляторов.

Я кивнул закрывшейся двери.

– Вы правы, мадам. Тянуть незачем. И стимуляторов не будет. Все сам.

Вернулся к себе я не сразу, еще постоял в темноте, подумал. Вернее, попытался. Умных мыслей не было.

Как оказалось, на дворе уже стояла ночь. А телефон разрывался от непрочитанных сообщений и звонков. От Дашки.

Набрал дочери.

– Чего шумим?

– Ну, ты батя, даешь! – возмущенно вскричала она. – Ты на часы хоть иногда смотришь?! Хоть бы позвонил!

– Прости, – покаянно сказал я. – Сама понимаешь, новое место, новые обязанности, новые дела. Пока разобрался, пока то да се…

– Ладно уж, – сменила Дашка гнев на милость. – Закончил хоть?

– Закончил.

– Тогда бегом домой! И не забудь обещанное.

– Постараюсь.

Обещал я пирожное. Пришлось заруливать в круглосуточный супермаркет и покупать. Хорошо хоть нашел, иначе Дашка слопала бы меня вместо них.

Дома, смотря как моя полуночница лакомится угощением, понял, все не зря.

Ради нее, ее спокойствия и счастья, хоть у колдуна дефлоратором работать. Хоть с его беременной возиться, хоть от нее других колдунов отгонять. Хоть что.

– Ну как тебе работа? – спросила Дашка, облизывая пальцы. – Не хочешь обратно на службу?

Я улыбнулся.

– Не хочу. Меня все устраивает. А теперь иди давай спать. Завтра будет долгий день.

Глава 5. Паулина

Я лежала в своей кровати на своем чистом ароматном белье, в тонкой невесомой шелковой сорочке и злилась. На козла Юрьева, который зарядил чистой силой прямо в живот. Едва хвост не отбросила. Воспитатель хренов!

На козла Волкова, строящего из себя всего такого правильного и достойного.

Рыцарь в сверкающих доспехах, блин!

Пес облезлый! Еще рычать на меня вздумал! Гад!

На себя саму, медленно, но верно тонущую в трясине чего-то неведомого. Отчего жарко в животе и пусто в груди.

А все он, Александр. Думаю о нем, смотрю на него, и сама не своя становлюсь.

Как бы завтрашний день пережить и никого не убить. Как представлю его и эту Ольгу, так рот самой собой слюнями наполняется. Так бы и вцепилась в обоих, порвала в клочья. А нельзя. Юрьев мне подобного не простит, на ленточки распустит и снова в виде чучела соберет. Чтобы другим неповадно было.

Захотелось в лес, побегать волчицей, повыть на судьбу, задрать пару кроликов или кого побольше.

Нельзя. Завтра, вернее, уже сегодня нужно быть в здравом уме.

Что б тебя Юрьев, ведьмы жарили на сковородке.