Цепной пес самодержавия (СИ)

После официального представления, рассевшись по экипажам, мы направились в город. Меня провезли по центральной улице, а затем отвезли в лучшую гостиницу города, и я уже начал думать, что на этом все закончиться, но мои предположения разлетелись в вдребезги, когда меня чуть ли неофициально пригласили на банкет в ресторан по случаю приезда дорого гостя. Их можно было понять. Они все очень сильно хотели знать: зачем я здесь? — а за веселой, застольной беседой такой вопрос задать еще как естественно, да и проговориться пьяному гостю весьма легко. Но отказываться от приглашения было более чем невежливо, хотя раньше я сделал бы это с легкостью, вот только с некоторых пор я предпочитал держаться определенных рамок приличий, так как понимал, что представляю собой государственное лицо, приближенное к императору. Мне дали полчаса чтобы привести себя в порядок, и уже спустя полчаса я переступил порог ресторана.

Сняв пальто в гардеробе, и провожаемый свитой из своей охраны, метрдотеля и двух официантов, я прошел мимо шести больших зеркал в позолоченных рамах и вошел в зал. Свет, идущий от шести больших люстр, дробился на искорки, дрожащие на гранях хрустальных фужеров и стопочек, отражался на начищенном столовом серебре, драгоценностях дам и золоте офицерских погон. К моему некоторому удивлению зал ресторана оказался пуст, за исключением стола за которым сидело два десятка человек, мужчин и женщин. Все остальные столы были сдвинуты к стенам. Моя охрана, расположилась за столом, стоящим в углу, у самого входа. Когда мы обменялись быстрыми взглядами с Сохатым, по его довольной ухмылке можно было легко догадаться, как его радует отсутствие людей в ресторане.

Не успел я подойти к столу, как вдруг, где-то у меня за спиной, раздался грохот, шум и крики.

«Похоже, началась драка».

Резко остановившись, я обернулся на шум. Моя охрана, мгновенно вскочив на ноги, уже сунула руки за борта пиджаков, готовая при малейшей опасности, выхватить оружие.

Не понимая, что мне нужно делать, то ли садиться к столу, как ни в чем не бывало, то ли ждать пока прояснится ситуация, тем более, что недовольные выкрики гостей, собравшихся на банкет, выражали по большей части не страх, а негодование.

— Федор Тимофеевич! Голубчик! Где ваши полицейские?! Опять эта морда купеческая буйствует! Вызовите полицию! Почему они этого бугая в ресторан пустили?!

Словно в противовес негодующим выкрикам, шум в фойе усилился до такой степени, что можно было подумать, там шло пусть маленькое, но все же сражение. Вопли, мат, стоны, а спустя минуту, к ним прибавился звон разбитых зеркал, затем в проем тяжелых портьер спиной вперед вылетел официант и только успел приземлиться на пятую точку, как сразу отполз и спрятался за стол. Испуганный шум за моей спиной усилился. Кто-то из женщин взвизгнул, другая заохала и попросила воды, так как ей стало дурно, а какой-то мужской голос произнес: — Да когда же этот ирод успокоится?!

Неожиданно рядом со мной оказался жандармский подполковник.

— Не волнуйтесь, Сергей Александрович. Купец Саватеев гуляет, как здесь принято. С битьем зеркал и морд.

— Традиция, говорите? Интересно.

В следующую секунду послышался шум тяжелых шагов и на пороге появился мужчина, двух метров ростом. Мощное телосложение и широкие плечи явственно говорили о недюжинной силе. Красно-кумачовая шелковая рубашка облегала широкую грудь и была заправлена в широкие штаны, а на ногах, с голенищами гармошкой, сидели как влитые, лаковые сапоги. На плечах атлета лежала широко распахнутая богатая шуба. За ее рукав вцепился городовой с красным, багровым от напряжения лицом, тянувший гиганта назад. Форменной шапки на нем не было, да и физиономия полицейского с левой стороны уже начала опухать, принимая несколько ассиметричный вид. Громила появился не один. Он держал за грудь официанта, которого он практически нес перед собой и при этом громко ревел, но теперь можно было вполне различать слова: — Как ты смеешь, вошь ползучая, говорить, что мне нельзя сюда пройти!! Купцу Саватееву везде можно!! Всех вас куплю и продам!!

Остановившись, он тупо огляделся, потом стряхнул с рукава полицейского, да так, что подбитые подковками сапоги городового сверкнули в воздухе, а бледного, полузадушенного официанта поставил на ноги и заорал: — Чего стоишь, халдей!! Водки тащи мне!! Живо!!

Моя охрана, надев кастеты, уже была готова кинуться на купца, как я остановил их: — Погодите!

Было видно, что купец, имевший пудовые кулаки, буен во хмелю, и поэтому вполне мог поломать филеров, что могло вызвать нежелательные последствия, так как увечить царских охранников — это далеко не каждому позволено, поэтому чтобы избежать лишней крови я решил решить этот вопрос сам, лично. Как только официант развернулся и неуверенно побрел в сторону кухни, я шагнул к нежданному гостю. Купец попытался сфокусировать на мне взгляд, но мне так и не удалось понять, удалось ему это или нет, после чего прорычал: — Ты хто это такой будешь?!