Цепной пес самодержавия (СИ)

— Сергей Александрович, тут такое дело. Казакам от казны деньги на питание идут, а на приварок они сами скидываются. А уж с братьями вам самим решать надо.

— А как лучше?

Офицеры замялись. Проводники смотрели куда угодно, только не на меня.

— Да говорите как есть, — прервал я затянувшееся молчание.

— Еда у нас простая, Сергей Александрович. А ежели, какие разносолы, так это не по нашей части, — урядник, высказавшись, выжидающе уставился на меня.

Я усмехнулся про себя. Роскошный завтрак дал о себе знать.

— Не волнуйтесь. Есть буду то, что и все. Дам деньги на продукты за себя и за проводников. Теперь вы говорили о приварке. Что это такое?

Ответил мне снова Николай Тимофеевич.

— Помимо того, что нам выдается от казны, мы между собой сбрасываемся на приварок к котлу. Сальца там прикупить, чтобы в кашку добавить. Или, к примеру, сушек к чаю, да и так по мелочи.

— Сколько за меня и проводников, вместе с приварком? — спросил я, доставая бумажник.

Урядник задумался на несколько минут, а потом сказал:

— Рублей тридцать — тридцать пять, думаю, хватит.

— Возьмите пятьдесят, — я протянул ему банкноту. — Еще чего, может, прикупите на всех.

На следующее утро, вернувшись с пробежки, я увидел в фойе гостиницы плотного, кряжистого мужика с широкой рыжей бородой. Быстро пробежал по нему взглядом. Соболья шапка, богатая шуба. Сделал вывод: богатый купец. Я уже проходил мимо него, как он вдруг низко поклонился мне, заставив тем самым меня остановиться.

— Господином Богуславским будете?

— Да, это я. А вы кто, уважаемый?

— Лежалов. Фрол Тимофеевич. Главным приказчиком у Антипа Степановича буду.

Глаза внимательные, умные. От него так и веяло уверенной, спокойной, вдумчивой силой.

— Что вас привело ко мне, Фрол Тимофеевич?

— У меня там, на улице, подарок вам стоит. Посмотрите?

— От кого? — спросил я чисто автоматически, хотя ответ и так был очевиден.

— От купца первой гильдии Антипа Степановича Саватеева!

Я уже заметил известный мне возок на улице, когда возвращался в отель. Знал я таких людей, как купец, прямых и открытых душой. Не приму — обидится.

— Идем.

Остановились у возка. Жеребец, покосившись на меня, всхрапнул и переступил ногами.

Главный приказчик вдруг низко поклонился, а затем сказал: — Это вам подарок с низким поклоном от моего благодетеля!

— Возок?

— Антип Степанович узнав, что вы в тайгу собираетесь, решил подарить его вам. Он был специально для него сделан. Внутри весь мехом отделан. В нем удобно спасть.

— Гм. Спасибо, конечно,… но мне он только на две недели нужен. Что мне потом с ним делать?

— Что хотите, господин, — сказал он таким твердым тоном, что я понял, от подарка мне никак не отвертеться.

— Передайте Антипу Степановичу мое самое искреннее уважение. И большое спасибо за подарок. Хочу спросить: не в обиде ваш хозяин на меня?

— Да что вы, господин! Вы же его честно побили! А это он страсть как уважает! Там под меховой полостью есть еще кое-что для вас. Взгляните!

Подойдя, он отстегнул полость, и я увидел три ящика. С шампанским, каким-то вином и коньяком.

— Это вам, господин Богуславский, от меня лично. От меня и моей супруги, значит! Не побрезгуйте, господин Богуславский! — увидев мой непонимающий взгляд, объяснил. — Это Прохор, мой младший сын, на вас с кулаками кинулся.

— Хм. С ним все хорошо?

— Пров Никодимович, наш пристав, мне сказал так: если бы не вы, то еще бы неизвестно как все для моего дурака закончилось бы. Это только подумать надо: на царского советника с кулаками кинулся. Большое вам, господин, человеческое спасибо!

— Не за что.

— Мне можно идти, господин?

— Идите. До свидания, Фрол Тимофеевич.

Глава 14

Рано утром третьего дня, по легкому морозцу, мы выехали из города. Ехал я в возке-подарке, укутанный в шубу и наброшенной поверх полостью, сделанную из медвежьей шкуры. Несмотря на середину апреля, зима в этих краях только начала сдавать свои позиции. Белая ширь просторов, и дикая тайга сначала привлекали мое внимание, но уже на исходе второго дня мне интерес уже пропал.

«Городской житель, — подумал я про себя. — Что тут еще скажешь».