Цепной щенок. Вирус «G». Самолет над квадратным озером

«Провинциальные ведомости» от четырнадцатого сентября 1913 года сообщали, что за день до смерти профессор Мясов вернулся из археологической экспедиции. «Он был в Египте, где довольно глубоко проник в одну из пирамид, в какую именно, не установлено. Известно лишь то, что уехал из Египта он шестнадцатого августа, а двадцатого был уже дома. Он умер, но успел посеять болезнь. Не остается никаких сомнений: губительный вирус проник в тело профессора еще в Долине мертвых внутри гробницы.

Не исключено также, что вирус этот гнездится в нас постоянно, мы просто еще не нашли его, не узнали, не вытащили под электронный микроскоп. Вирус этот спит. Вполне допустимо, что под воздействием чего-то или кого-то там, в недрах пирамиды, профессор Мясов разбудил в себе вирус и заболел.

Наша работа в архиве дала основание предположить, что это заболевание делает человека всезнающим и всемогущим, оно дает возможность глубокого проникновения в суть вещей, в суть самого космоса, в суть самого себя, но, увы, слабый человек не выдерживает подобного напряжения и на пятые сутки после заражения умирает. Спасти себе жизнь можно одним единственным путем: сбросить бесконечно выросшее напряжение биополя на других, разбудить в пятерых людях вирус смертельной гениальности, то есть заразить их. Мясов умер, но, по всей вероятности, успел выпустить джинна из бутылки. Нетрудно представить себе цепную реакцию, если один заражает пятерых, а эти пятеро каждый еще пятерых в течение каких-то пяти дней…

Может быть, приписывая развитие войн и революций этого века также, как чудовищные репрессии, концлагеря и массовое истребление людей каким-то политическим играм, каким-то историческим процессам и человеческой жестокости, мы глубоко ошибаемся? Материалы нашего исследования дают повод полагать, что все репрессии, концлагеря и войны, все двести миллионов человек, погибших в России, — есть явление совершенно иного рода. На основе наших данных мы готовы утверждать, что происшедшее в двадцатом веке в России — это эпидемия.

Сегодня принято говорить о том, что цифры жертв преувеличены, сфальсифицированы, мол, подлинные исторические реалии не столь уж и кровавы. Теперь можно смело утверждать обратное: число жертв как раз подлинно, сфальсифицированы реалии. Они сфальсифицированы теми, кто перенес болезнь и выжил, и сохранил память.

Здесь не имеет никакого значения, кто ты — простой рабочий, генеральный секретарь или служащий НКВД, если ты уже виновен в убийстве, ты пытаешься это скрыть. И нетрудно скрыть истинные события, если этого желают все. Вполне ясно и происхождение „железного занавеса“, закрывшего Советский Союз от мира. Сталин пытался избежать заражения остальных наций. Не раскрывая подлинный смысл происходящего, он выдал величайшее дело своей жизни за величайшее зло.

На сегодняшний день это всего лишь версия, но версия, уже подтвержденная фактами и анализом.

Возникает вопрос: почему же мы все не вымерли? Если доктор Мясов разбудил вирус в 1913 году, то к нашему времени население, бережно укрытое „железным занавесом“, должно было просто истребить само себя. Ответов здесь может быть несколько. Возможно, изменился за эти годы штамм вируса, может быть, эпидемия шла по очаговой схеме, оставив несколько здоровых участков, а эти участки в свою очередь восстановили численность населения. Многое здесь еще предстоит изучить и понять.

Если принять нашу версию за основу, то вся история Советского Союза должна быть переписана. Хотя очень маловероятно, что кто-то решится на огласку данных фактов, это так же маловероятно, как и то, что найдутся желающие добровольно испытать на себе вирус гениальности»…

Услышав шумное, частое дыхание, Лиля испуганно посмотрела в полутьму. После долгого чтения болели глаза.

— Вы обратили внимание, что это сегодняшняя утренняя газета? — сказал полковник. — Представляете, что теперь произойдет? Будет настоящий взрыв! Ничего не останется. Все сметет!

— Это «утка»? — спросила неуверенным голосом Лиля.

Полковник опять стоял посередине комнаты, только теперь лицо его влажно блестело.

— Вы лучше меня знаете, что это, — сказал он и, развернувшись, шагнул к двери.

Лиля инстинктивно подалась за ним, зачем-то ухватила за плечи. Под руками ее оказались холодные металлические звездочки погон, и она ощутила неловкость.

— Не нужно, — сказал полковник, не поворачиваясь. — Я не пущу себе пулю в лоб, по крайней мере в вашей квартире.

Все так же не поворачиваясь и не прощаясь, он открыл замок и вышел на лестницу. Было слышно, как он медленно сошел по ступенькам, на этот раз не воспользовавшись лифтом, и Лиля подумала, что почему-то лифтом пользуются в последнее время только нормальные люди, калеки и мертвецы спускаются исключительно по ступенькам.