Цепные псы Россы

Они покидали Россу. Всего через каких-то полчаса он взойдет на корабль, оставшийся в наследство от далеких гореванских предков, задраит люки и с грузом прайана они поднимутся на орбиту, назад на «Арго». Последние минуты на планете, последние мгновения, последние глотки росского воздуха, последний местный закат.

Борис знал, что никогда больше не вернется сюда. Он помнил, с каким чувством вступил на эту землю, тогда перед ним открывались грандиозные просторы для исследований, в душе все играло от предчувствия грядущих открытий. Только вот открытия оказались очень горькими и болезненными. Он хотел вернуться сюда во главе научно-исследовательской экспедиции, мечтал вписать свое имя в историю великих космических открытий. Мечты погибли вместе с Заиром и Дизелем. Теперь он знал, что никогда не вернется сюда, не сможет переступить через воспоминания, через память сердца. Для него Росса навсегда останется могильником.

От печальных мыслей Магистра отвлек вызов, пришедший с орбиты на «разгонник».

«Боря, как вы там? Домой собираетесь?» – послышался голос Талии.

«Через полчаса старт. Скоро будем. Ждите».

За последние четыре дня, что они провели в Библиотеке, на связь с «Арго» выходили по два-три раза на дню. В основном вызывала Талия. Больше месяца одиночества и неведения на орбите сводили остальных членов экипажа «Арго» с ума. Больше всех зацепило Талию. И, получив, наконец, возможность общаться с Магистром, она не могла наговориться. Пыталась убедить себя, что все хорошо, что все скоро закончится.

Она не знала про гибель Заира и Дизеля, а Магистр не хотел говорить заранее. Лучше скажет лично, глаза в глаза.

«Загрузились? Прайана достаточно? Кир расконсервировал формы и приступил к выращиванию первых размыкателей».

«Полная загрузка. Мы еще везем с собой тьму местных документов, исторических работ. Очень занимательно. Мы наткнулись на настоящую сокровищницу».

«Ты про гореванов и летиан? Ты, кажется, говорил, что это две разные цивилизации. Вы прихватили их архив?»

«Можно и так сказать. Талия, я пойду. Дел перед отлетом море. Скоро встретимся и наговоримся вдосталь. И еще… спасибо!»

«За что?!» – удивилась Талия.

«Просто за то, что ты есть».

Магистр разомкнул канал связи. Несколько минут он стоял, размышляя о предстоящем разговоре с Талией. Ему придется многое ей рассказать. Потом он попробовал вызвать по «разгоннику» Дизеля, но, как и во все предыдущие разы, ответом ему было молчание.

Борис собрался уже уходить с поверхности, когда увидел вдалеке мчащуюся по направлению к их лесу машину. В ней он с трудом узнал гореванский «Охотник».

Что могло гореванам потребоваться от них? С Кейфером Дру они попрощались сразу же после штурма «Тихой лощины». Им выделили джип, заправили полные баки и помахали на прощанье рукой. Кейфер, все еще слабый от полученной раны, собирался отправиться к Прелату с докладом об успехе экспедиции.

Что-то случилось? Как же Борису надоела эта неспокойная и строптивая Росса! Когда же они, наконец, покинут ее?

Борис принял решение дождаться гореванов. Может, скажут что интересное. А лишние двадцать-тридцать минут, проведенных на Россе, погоды не сделают.

* * *

«Только бы успеть! Только бы они не покинули Библиотеку раньше времени. Если они это сделают, где их потом искать? Ведь они даже не знают, что он жив. Небось уже похоронили и оплакали».

Эти мысли гнали Поля вперед, он вдавливал педаль газа в пол до предела, так что даже опасался в днище дыру продавить. «Охотник» двенадцать часов без продыху несся по бездорожью, ведомый опытным пилотом. Поль не позволял себе расслабиться. Он боялся опоздать. Останавливались всего один раз, Поль сходил в туалет и вздремнул пятнадцать минут, чтобы сбросить накопившуюся усталость. Он пытался растормошить Майю, но ничего не получалось. Она продолжала безучастно смотреть перед собой и только изредка начинала что-то неразборчиво шептать.

Поль так и не понял, что сотворил Прелат. Он остановил войну посредством Обряда Дезире, но вот как подействовал этот обряд? Что произошло с летианами и гореванами? Что случилось с его Майей? Сможет ли она вернуться к прежнему нормальному состоянию?

Все это теребило и без того растрепанную душу Дизеля.