Цербер для непокорной

Не интерпретирую его никак, но он все равно не дает мне покоя. Встряхиваю головой и выбрасываю это временно из головы. Мы с Тимуром выходим из кафе, а вот там, пока он идет к машине, я сталкиваюсь с какой–то молоденькой девушкой в платке. Извиняюсь перед ней, но вместо кивка вижу ее злой черный взгляд. Вздрагиваю и быстро юркаю в машину, от ее глаз у меня мороз по коже. Телом чувствую, что она стоит и сверлит меня взором даже через стекло. Мне становится неуютно, и я отворачиваюсь, хотя мелькает в голове мысль приглядеться к ее лицу лучше, ведь внутри тлеет ощущение, что где–то я ее видела.

– В магазин? – спрашивает для галочки Тимур и после моего кивка нажимает на педаль газа.

Но когда наш автомобиль начинает удаляться от кафе, меня не покидает ощущение, как нашу машину провожает глазами эта странная девушка. Находясь в душевном раздрае, даже не замечаю, как мы уже заезжаем на парковку супермаркета. За это время я как раз привожу свои мысли в порядок, даже мое настроение улучшается, ведь теперь я знаю, что Богдан жив, и это греет мне сердце.

– В какой отдел первым? – спрашивает Тимур, когда мы заходим в крупное здание.

Видно, что он не особо–то и полон энтузиазма, да и какой мужчина рад ходить и закупаться. Я усмехаюсь и киваю на ряд с мясом. В общем, отвлекаюсь на выбор продуктов, окончательно выбрасывая из головы все странности этого дня. А вот когда мы оказываемся на кассе, пытаюсь расплатиться своей картой, успеваю как раз до того, как Тимур достанет из внутреннего кармана свою. Подношу пластик к терминалу оплаты, но вдруг продавщица хмурится, вызывая у меня невроз.

– Отказ от банка, – говорит девушка за кассой, стреляя при этом глазами на Тимура. – Может, другая карта есть?

Пока я копаюсь в сумке, он расплачивается и берет покупки, кивая мне на выход. Я же раздраженно беру телефон в руки и пытаюсь зайти в онлайн–банкинг, но ничего не выходит, так что звоню в банк.

– Ваши счета заблокированы, – отвечает мне женский голос оператора, я даже не спрашиваю у нее, по какой причине, ведь и без того все ясно.

Изнутри поднимается к горлу злость, стискиваю кулаки и агрессивно топаю к машине. Галаева ждет сегодня тяжелый и серьезный разговор. Сажусь в машину, громко хлопая дверью, но Тимур на это ничего не говорит.

– Галаев всегда платит за своих женщин сам. А зная твою тягу к самостоятельности, видимо, решил убрать всевозможные пути отхода, – все же поясняет мне свои предположения, когда садится за руль и трогается с места.

Но его слова наоборот пробуждают во мне гнев, ведь я не считаю себя женщиной Фарида Галаева. Нас связывает только сын. Говорю себе напоминать об этом почаще, чтобы никогда не забывать этого факта. Горю яростью всю дорогу до его дома, злюсь на такое самоуправство и самодурство. Благо, что Тимур чувствует мое настроение и молчит в унисон, только звук мотора звучит в салоне. Мы приезжаем довольно быстро, а вот там меня ждет приятный сюрприз.

– Явился, не запылился, – шиплю себе под нос, когда вижу машину Фарида.

Так что, когда наша машина останавливается, я сразу же выпрыгиваю наружу, не дожидаясь Тимура. Несусь к двери и фурией залетаю в дом. Решаю разобраться со всем здесь и сейчас, пока еще не утих пожар гнева. Вижу Фарида у окна, он о чем–то говорит по телефону, сунув другую руку при этом в карман. Я, недолго думая, тут же кидаюсь к нему и толкаю в спину.

– Ты что позволяешь себе? – цежу сквозь зубы, зло разглядываю его профиль.

Он поворачивает в мою сторону голову и сворачивает разговор.

– Перезвоню, – коротко кидает собеседнику и кладет телефон в карман.

Окидывает меня ледяным и недовольным из-за моего экспромта взглядом, но его взор затем падает на мой гордо выпирающий живот, и лицо его разглаживается, словно он пытается обуздать свои эмоции, убеждая себя не злиться на беременную.

– Что опять не так? – спрашивает, тщательно сдерживая злость.

Мышцы на его скулах натянулись от напряжения, а сама его поза со сложенными на груди руками говорит о скрытой агрессии, но сейчас я переполнена такой злостью, что совершенно не читаю невербальные сигналы.

– Почему мои карточки заблокированы? Кто дал тебе право распоряжаться моими финансами? – кидаюсь на него с претензиями. – Между прочим, у меня там были неплохие накопления, а ты! Да ты!

С каждым словом все чаще и хаотичнее размахиваю руками, не сводя с него глаз, и поэтому замечаю, как его губы дергаются, а сам он пресекает дальнейшие мои окрики движением ладони.

– Они тебе больше не понадобятся, – произносит уверенно и как–то слишком высокомерно, словно там были в его понимании какие–то копейки. – Скоро ты поменяешь фамилию, я открою на твое имя другой счет, а пока пользуйся этим.

Он тут же тянется к своему карману и достает оттуда пару платиновых карт и протягивает их мне. Я же смотрю на них, как на нечто ядовитое и опасное, с чувством брезгливости, которое даже не пытаюсь скрыть. Делаю демонстративно шаг назад, от чего его лоб тут же хмурится. Не нравится, видите ли, что отказываюсь от его подачек.