Церебрум (СИ)

У Эвы отвисла челюсть. Чтобы в сотый раз не сгореть со стыда, она отвернулась, теперь уже борясь и стесняясь своих новых и неожиданных эмоций, эмоций, которые что-то внутри подпалили, заставляя приливать кровь не только к щекам.

— А девочка, оказывается, очень чувственная, — через несколько томительно длинных секунд за спиной Эвы раздался глумливый смешок. — Да, безусловно, ты была бы украшением моего клуба. Ну, ладно, мечты мечтами, вернемся к насущному. Пойдемте, я провожу в вашу комнату.

Эва не сдвинулась с места и даже не обернулась.

— Эванжелина, с тобой все в порядке?

Она кивнула, не поднимая глаз.

— Тогда пойдем, — неожиданно мягко сказал Влá слав, будто сжалившись. Он взял ее горячую ладошку в свою, заставив вздрогнуть. — Пойдем, тебе нужно отдохнуть.

Эва будто на деревянных ногах пошла следом, пытаясь вернуть свою руку, но мужчина держал крепко, не давая шанса на побег. Ему действительно стало не по себе. Она практически ничего не видела, а уже растеряла всю свою браваду и храбрость. Ее слабость в ее невинности. Если бы она знала, что ее ждало в «норе»… Ох, и тяжело им придётся. Вернее ему, когда придет время поделиться своим планом.

— Ваша комната.

Женщина свернула в одно из небольших помещений, расположившихся в трехэтажном кирпичном здании. В здании, в котором только три этажа не тронули разрушения. Пестрая замызганная ткань висела на месте дверей. Она ниспадала легкими складками до пола так же, как и в других комнатах, которые они проходили. С единственным отличием — эта придавала уединенности.

— Через несколько минут мои девочки принесут тебе еду, воду, — она оценивающе прошлась по ладной фигуре, — одежду. Мужские рубашки тебе не к лицу.

Венера, понимая, что ее дал Влá слав, завистливо поморщилась, зацепила ноготком одну из верхних пуговок. Эва сжала в кулак разошедшиеся края и с неимоверным усилием выдавила из себя:

— Спасибо… Но почему вы говорите только обо мне, разве Влá слава вы не накормите?

Она действительно не понимала, почему та так странно с ней изъясняется, как будто кроме нее тут никого не было.

— Хм, накормлю, обязательно накормлю… — и многозначительно подмигнув, скрылась в коридорах.

— Влá слав, я не понимаю.

— Потому что слишком маленькая.

— Что?

— Не бери в голову. Девочки Венеры о тебе позаботятся, не переживай и доверься, хуже они точно не сделают. И постарайся выспаться, ночью мы уйдем.

— В «нору»?

— Да. Нам нужно найти тех трапперов.

— А потом?

— А после их убить. Я не намерен прощать им поджог моего дома. Единственное, что было дорого мне в этом чертовом мире.

От его изменившегося тембра Эва вздрогнула. Уточнять что-либо не имело никакого смысла. Лишь сказала: «Хорошо» — и обернулась, чтобы рассмотреть комнатку. Но когда повернулась обратно, Влá слава уже не было.

* * *

— Если еще пять минут я не выпью, я кого-нибудь убью.

Он схватил со столика бутылку и залпом осушил на треть.

— Лучше? — полюбопытствовала женщина, облизывая мужчину взглядом.

— Что это за дрянь? — он поставил бутылку на место, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— То, что и всегда: разбавленная чагма.

— Ага, разбавленная моча, называй вещи своими именами, — выплюнул мужчина. — Надеюсь, ты сохранила мои вещи?

Женщина, уже возлежавшая на серых простынях, томно выдохнула, по-кошачьи потянулась.

— Влá слав, нетерпеливый, как всегда. Припомни, пожалуйста, сколько мы с тобой не виделись? Месяц, два?

— Полгода!

— О-о… неужели так быстро летит время? Хотя за нашей работой сложно уследить за такими мелочами. Но знаешь?.. — женщина быстро поднялась и подошла к мужчине, — я очень по тебе тосковала. Ни один самец после тебя не был со мной нежен и внимателен, не выказывал элементарного уважения.

— Печально слышать, — произнес он, с любопытством заглядывая в зеркало. Он даже не вспомнил, когда последний раз на себя смотрел. И то, что он видел, его удручало. Заросшее чудовище в копоти и грязи. И как девчонка от него не шарахалась.

В зеркале появился женский силуэт, обнявший за талию.

— Как всегда, прекрасен.

— Венера, ты верно ослепла, — усмехнулся он, разглядываю жуткую подпаленную бороду.

— Влá слав, — глаза Венеры загорелись ярче. Она нырнула под его руку и оказалась перед лицом, пленяя его голову своими ладонями.

— Я правда рада, что ты жив, и, хоть и ради своей выгоды, меня навестил, — она поднялась на носочки, медленно целуя, наслаждаясь.

Мужчина был не против. Переняв инициативу, он уложил Венеру на кровать, на некоторое время забывая об остальном мире.

* * *

Оставшись одна, Эва обошла небольшую и на удивление чистую комнату, улеглась на кровать. Она думала, что и при большом желании не сможет уснуть, но ошиблась: как только голова коснулась подушки, глаза сами собой закрылись.

Разбудили ее аромат горячей пищи и громкое перешёптывание нескольких женских голосков.

— Ого, смотрите, какая загорелая у нее кожа… как думаете, это красиво?

Одна из девушек положила свою руку рядом для сравнения.

— И веснушек многовато, особенно на носу.

— Чудная, но мне почему-то нравится. Интересно, как давно она была на поверхности?