Церемонии

И тут снаружи раздалось многоголосое мяуканье, потом грохот перевернувшегося мусорного бака и царапанье крошечных когтей вниз по ступенькам. Поверх шума до меня донесся голос Сарра – он никогда раньше не ругался такими словами, – и через несколько секунд он вошел в кухню, прижимая к себе руку, и с легким изумлением объявил: «Меня только что укусил труп!»

По крайней мере, он так думал.

Сарр вернулся с поля, желая насладиться ужином и человеческой компанией. Кошки поджидали его на крыльце и принялись мурлыкать и тереться о его лодыжки. На крыльце уже лежали их приношения – все незадачливые зверушки, которых они поймали в траве.

«Эк мурлыкают! – подумал Сарр. – Да они прямо-таки прирожденные убийцы. Но Господь, по всей видимости, любит их больше, чем грешников вроде меня…» Он нагнулся к ближайшему трупику – крохотной коричневой полевке. Добродушный Азария, полосатый, как толстенький тигр, замурлыкал и ткнулся головой Пороту в руку.

– Поди прочь! – пробормотал фермер, легонько стукнув кота тыльной стороной ладони, потом осторожно подобрал мышь за хвост и бросил ее в мусорный бак.

Следующим был молодой щегол – хорошо, Дебора не видела! – и еще одна мышь. Нагнувшись в четвертый раз, Сарр замер. Последний трупик не был похож на остальные.

Поначалу Порот принял его за часть какого-то животного покрупнее: может быть, лисья лапа, часть отсеченной конечности – но, приглядевшись, заметил четыре тонких как палочки лапки и ряд крохотных желтых зубов.

Зверек был черным и как будто обугленным и обвалянным в грязи и листьях. Он походил на плод неумелой детской попытки слепить какое-то животное. Сарр внезапно осознал, что это такое: высохший и раздутый трупик землеройки. Он выглядел так, будто его протащили по земле и, может, даже закопали. Кроме того, его здорово погрызли кошки, потому что пасть была вся наперекосяк и повернута почти вертикально, а мех покрывали грязь и плесень. Сарр напрасно искал глаза и хвост, за который зверька можно было бы поднять, и в конце концов, поморщившись, осторожно ухватил зверька поперек тельца. Тот казался странным на ощупь, как будто Сарр держал в руках осыпающийся комок земли.

Внезапно зверек шевельнулся. Фермер почувствовал, как он извернулся у него в руке и вцепился зубами ему в большой палец. Вскрикнув, Порот выронил животное, и оно тут же скользнуло в траву. Бвада и остальные азартно бросились в погоню.

– А ну вернитесь! – позвал Сарр, но кошки не обратили на него внимания. Вернулись они только к концу ужина – несолоно хлебавши.

– Так что никакой это был не труп. – Сарр положил себе добавку салата. – Наверное, притворялся, как опоссум.

– Надеюсь, ты не заболеешь бешенством, – сказала Дебора. – Летом оно повсюду, а подобной смерти не пожелаешь даже самому Люциферу.

– Пока живой, – сказал Сарр, протягивая руку. – Видишь? Он мне даже кожу не прокусил.

– По-моему, все выглядит нормально, – согласился Фрайерс. – Надеюсь, вы не впадете в бешенство прямо тут, за столом!

Дебора покачала головой.

– Не знаю. Слышала, что в наших краях бешенство разносят ночницы…

– Летучие мыши, – пояснил Сарр, заметив недоуменный взгляд Фрайерса.

– …и как знать, какие еще животные могли заразиться? В такой ситуации мне было бы спокойнее, если бы поблизости был доктор, – она еще беспокоилась, когда подошло время убирать со стола.

– Как думаете, – спросил Фрайерс, – могут ли заразиться бешенством домовые мыши?

– А что такое? – Сарр рассеянно рассматривал свой большой палец.

– Кажется, они поселились у меня на чердаке.

– И у вас тоже? – спросила от раковины Дебора. – Видимо, в этом году их очень уж много развелось.

Сарр кивнул.

– Да, мы их тоже слышали, – сказал он. Потом посмотрел на Дебору и понизил голос. – Хотите, запустим наверх котов?

– Я все слышала, – заявила Дебора. – И нет! Джереми просто придется с ними подружиться.

Фрайерс улыбнулся.

– Разумеется, – сказал он. – Подарю им всем маленькие кроссовочки. – Он повернулся к Деборе. – Но я надеюсь, они не будут так шуметь все лето. Под их топот довольно трудно уснуть.

Сарр посмотрел на него серьезно.

– Только не спите на спине. А если и перевернетесь на спину, то вам лучше не храпеть.

– Это еще почему?

– Если какая-нибудь мышь прогрызет дырку в потолке, то может упасть вам в рот.

Фрайерс рассмеялся, но потом заметил, что фермер не улыбается.

– Подозреваю, это будет куда хуже для мыши, чем для меня.

– Я бы не был так уверен, – откликнулся Сарр. – Я читал, что один человек погиб из-за мыши, которая взбежала ему по руке и запрыгнула в рот. Она застряла у него в горле и почти прогрызла себе путь наружу.

От раковины донесся возмущенный окрик:

– Сарр!

– И что случилось? – спросил Фрайерс.

– Оба задохнулись, и мышь, и человек.

Фрайерс посмотрел на него с сомнением.