ЦЕРКОВЬ БЕЗ ГРАНИЦ: СВЯЩЕННОЕ ПРЕДАНИЕ ИЛИ МОДЕРНИЗМ?

Весьма определенно о безблагодатности еретиков и их «таинств» высказывается преподобный Феодор Студит. Особенно подробно останавливается он на еретическом причащении. «Тот же хлеб еретический и не есть Тело Христово».[61] «Всякий причащающийся или участвующий в ядовитом хлебе не есть ли отступник от Христа, отверженный, нечестивый, если он не обратился назад чрез покаяние»?[62] «Приобщение из (рук) еретиков — есть яд, а не простой хлеб, не телу (только) вредит, а чернит и омрачает душу».[63] Подобно св. Иоанну Дамаскину, преп. Феодор противопоставляет хлеб еретиков Хлебу православных: «Как божественный хлеб, которого причащаются православные, делает всех причащающихся одним телом, так точно и еретический хлеб, приводя причащающихся его в общение друг с другом, делает их одним телом».[64] «Общение с еретиками… отлучает от Христа и отводит далеко от стада Господня. Каково различие света и тьмы, таково же и православного причащения от еретического общения. Первое просвещает, второе — омрачает; одно соединяет со Христом, другое — с диаволом; одно оживляет душу, другое — убивает. Хорошо делаешь, что стремишься к источнику жизни, а не черпаешь из смертоносной чаши нечестия, конец которого — вечная гибель».[65]

Преп. Феодор Студит учит, что хотя бы последование таинства было абсолютно православным, оно будет недействительным, если совершается еретиком. Поэтому таинства действительны не в силу самих слов, но в зависимости от того, совершаются ли они православным, или еретиком (раскольником): «Молитвы за богослужением (принадлежат) православному. К чему же это поведет, если они происходят у еретиков? Ведь они мыслят не так же, как их составитель, и не веруют по смыслу самых слов… Он (еретик — А. Н.) верует не так, как говорит, хотя тайнодействие и православно. Но хотя бы и тот, и другой исповедал, он скорее оскорбляет и издевается над литургией, ибо и волхвы и обаятели прибегают к божественным песням в отношении к бесноватым».[66]

Рассматривая вопрос о том, позволительно ли принять крещение от еретического священника в случае отсутствия православного священника, св. Феодор Студит подобное исключает: «Если нет православного совершителя крещения, для некрещеного лучше креститься от монаха, а если нет и монаха, то от мирянина».[67]

Известно, что клир иконоборцев на VII Вселенском Соборе было решено принимать без перерукоположения. Но это вовсе не означает признания благодатности еретиков. VII Вселенский Собор ясно выразил мысль, что отлучение от Церкви отлучает и от Бога: «Анафема есть не что иное, как отлучение от Бога».[68] Подтверждением этой мысли об отлученности еретиков от Бога и, следовательно, полной их безблагодатности служат три эпизода из деяний VII Вселенского Собора. По поводу одного из иконоборческих епископов, внешне имеющих апостольскую преемственность, весь Собор провозгласил: «Лжеименному епископу ефесскому Феодосию анафема!»,[69] — то есть, явно не признал его истинным, благодатным архиереем. В другой раз о безблагодатности священства еретиков (иконоборцев) VII Вселенский Собор высказался так: «Они дерзнули отвергать богоугодные священные приношения и назвали себя иереями, тогда как сами не были такими».[70] Наконец, на этом Соборе было провозглашено, что иконоборческая «церковь» имела «дух лжехристов»[71], который, как известно, с Духом Христовым никак не совместим.

Преподобный Феодосий Печерский также в единую цепь связывает развращенность веры, погибель и безблагодатность таинств у еретиков: «Иноверцы отвергли проповедание апостольское и постановления святых отец и приняли неправую и развращенную веру, исполненную всякой погибели, потому и отвергнуты нами. Они мертвые и мертвую жертву приносят».[72] И там же: «Если кто и спасет свою душу, то только живя в Православной вере… А живущий в иной вере не увидит жизни вечной».[73]