Церковная история

Скрывая это в уме и приготовляясь, Феофил писал к епископам городов и в своем послании осуждал сочинения Оригена. Рассудив же, что будет весьма полезно для него к соучастию в замышляемом деле склонить саламинского в Кипре епископа Епифания, мужа уважаемого за жизнь и славнейшего из всех современников, он начал искать его дружбы, хотя прежде порицал его за мнение, что Бог имеет человеческий образ, и как бы раскаявшись и узнав правоту дела, написал ему, что держится одинаких с ним мыслей, и клеветал на сочинения Оригена, как виновника такого учения. Епифаний, с давних пор не любивший сочинений Оригена, легко поверил посланию Феофила и в собрании кипрских епископов запретил чтение Оригеновых книг; потом написал определение об этом и другим епископам и константинопольскому, убеждая их созвать Соборы и утвердить то же самое. Феофил видел, что нет никакой опасности следовать Епифанию, имевшему многих чтителей, которые из уважения к добродетельной его жизни, дивились образу его мыслей, и потому, собрав подведомых себе епископов, постановил почти то же, что и Епифаний. Но Иоанн попечение об этом не считал достойным внимания и на послания Епифания и Феофила смотрел, как на дело второстепенное. Между тем люди из властей и клира, имевшие неприязнь к Иоанну, осведомились, что Феофил заботится о низвержении его, и тщательно содействуя александрийскому епископу, старались о созвании в Константинополе великого Собора. Узнав об этом, Феофил стал еще деятельнее и приказал египетским епископам отправиться морем. О том же просил он письменно Епифания и других восточных и торопил их отъездом, а сам отправился сухим путем. Чрез несколько времени Епифаний, отплыв из Кипра, первый прибыл в предместье Константинополя на седьмой миле и, помолившись в здешней церкви, отправился в город. Чтобы почтить его, Иоанн вышел к нему навстречу со всем клиром. Но Епифаний ясно дал разуметь, что верит клеветам на Иоанна; ибо быв убеждаем остановиться в церковных зданиях, не согласился и избегал свидания с Иоанном, а между тем, созывая частно живших в Константинополе епископов, показывал им определение против Оригеновых сочинений, и некоторых убедил подписать его. Впрочем большая половина их отказалась, а скифский епископ Феотим даже явно порицал Епифания, говоря, что неблагочестиво — оскорблять давно скончавшегося, хульствовать против суда древних и отвергать одобренное ими. При этом он вынес одно из сочинений Оригена, прочитал его и, показав, что прочитанное полезно Церквам, сказал: неблагоразумно поступают люди, клевещущие на это; они подвергаются опасности поносить и то, о чем здесь говорится. Иоанн между тем все еще сохранял уважение к Епифанию и убеждал его совершать богослужение и жить вместе с собою. Но тот отвечал, что не будет ни жить, ни молиться вместе с ним, если он не осудит сочинений Оригена и не изгонит Диоскора и его сопутников. Поелику же Иоанн считал несправедливым сделать это прежде суда, и отказался; то враги его устроили так, чтобы при имеющем быть собрании в церкви, соименной св. Апостолам, явился Епифаний и всенародно осудил Оригеновы сочинения и Диоскора с братиею, держащегося его мнений, а вместе с тем оклеветал бы и епископа города как их единомышленника. Об этом-то они заботились; ибо таким-то образом думали привести его в неприязнь у народа. В следующий день Епифаний, имея ввиду эту цель, уже приближался к церкви, но встречен был посланным от Иоанна Серапионом; обо (Иоанн) знал об устроенном накануне заговоре, и чрез Серапиона высказал Епифанию, что так поступать и не справедливо, и не полезно для него самого, что, возбудив тревогу или возмущение в черни, он подвергнется опасности, как виновник происшедшего беспокойства. Этим только остановлено было его предприятие.

ГЛАВА 15. О сыне царицы и Епифание, о том, что Длинные ходили объясняться с Епифанием, и что он тотчас же отплыл в Кипр; также о Епифание и Иоанне.