Читаем Церковная история полностью

По сему случаю в Антиохии был созван Собор и низложил Евстафия, как такого епископа, который более умствовал по учению Савеллия, нежели учил по разуму никейского Собора. Впрочем иные говорят, что это сделано по другим, не добрым причинам, только они прямо не высказаны у них. Епископы имели обычай так поступать в отношении ко всем низлагаемым: они обвиняли их в нечестии, а причин нечестия не выставляли. О том, что Евстафий был низложен, как обвиняемый беррийским епископом Киром в савеллианстве, пишет в похвальном слове Евсевию эмесскому 79 один из ненавистников единосущия, епископ сирской Лаодикии Георгий. О Евсевии эмесском мы скажем в своем месте. Упомянув же, что Евстафий обвиняем был Киром в савеллианстве, Георгий тотчас прибавляет, что и Кир, уличенный в том же самом, низложен Собором. Но возможно ли, чтобы Кир, последуя учению Савеллия, стал обвинять в савеллианстве Евстафия? Итак, Евстафий обвинен был, вероятно, по другим причинам. В то время в Антиохии, по случаю его низложения, произошло сильное возмущение, да и после, когда избирали епископа, часто возгоралась такая вражда, что народ, разделившись на две стороны, едва не разрушил всего города. Одни домогались перевести в Антиохию Евсевия Памфила из Кесарии палестинской, а другие старались восстановить Евстафия. К той и другой стороне присоединилась и городская община, так что, наконец, в город, будто против неприятеля, вступил отряд войск, и, конечно, дошло бы до мечей, если б Бог и страх к царю не укротили народного волнения, ибо царь своими посланиями, а Евсевий своим отказом остановили мятеж. По этому случаю, царь удивляется Евсевию и в своем послании, воздавая похвалу его намерению, называет его блаженным, потому что он признан епископом достойным не одного города, но почти целой вселенной. После сего события в Антиохии престол Церкви был празден, говорят, в продолжение восьми лет. Позднее уже, старанием людей, хотевших извратить никейскую веру, рукоположен был в Антиохию Эвфроний. Но довольно о бывшем по поводу Евстафия антиохийском Соборе. Тотчас после него, Евсевий, некогда оставивший Бе-{49}рит и в настоящее время управлявший никомидийской Церковью, начал, вместе со своими единомышленниками, употреблять все усилия, чтобы Ария ввести в Александрию. Итак, теперь надобно сказать, каким образом они успели в этом, и как царь позволил Арию, а с ним и Евзою, предстать пред свое лицо.

ГЛАВА 25

О пресвитере, старавшемся возвратить Ария

У царя Константина была сестра, по имени Констанция, то есть вдова Лициния, который прежде царствовал вместе с Константином, но, сделавшись тираном, погиб. Констанции же знаком был один пресвитер, державшийся Ариева учения и живший в ее доме 80. Наущаемый Евсевием и его соумышленниками, этот пресвитер при случае закидывал женщине слово об Арии, говоря, что собор обидел его, что он мыслит не так, как сказывают. Слыша это, Констанция хотя и верила пресвитеру, однако же царю говорить не смела. Случилось ей впасть в тяжкую болезнь, и царь стал непрестанно навещать больную. Когда же болезнь ее все более усиливалась, и она ожидала уже смерти, то начала рекомендовать царю своего пресвитера, свидетельствуя о его ревности, набожности и преданности престолу. Женщина вскоре потом умерла 81, а пресвитер был принят в число самых близких к царю лиц. Через короткое время, получив больший доступ к Константину, он стал и ему высказывать те же слова об Арии, которые прежде говаривал его сестре, и прибавлял, что мысли Ария нисколько не отличаются от положений Собора, и что, если бы он предстал сам, то согласился бы с ними и не был бы поносим без вины. Слова пресвитера показались царю странными. Если Арий, сказал царь, соглашается с Собором и мыслит, как он, то я допущу его к себе и с честью отправлю в Александрию. Сказав это, царь тотчас же написал Арию следующее:

Победитель Константин, Великий, Август - Арию

"Давно уже объявлено было твоей крепости, чтобы ты прибыл в мой стан и мог насладиться лицезрением нас; но мы очень удивляемся, почему ты не сделал этого немедленно. Итак, теперь возьми общественную повозку и постарайся приехать в наш стан, чтобы, получив от нас милость и удостоившись снисхождения, тебе потом можно было возвратиться в отечество. Бог да сохранит тебя, возлюбленный. Дано за пять дней до декабрьских календ 82". {50}

Таково послание царя к Арию. Не могу не удивляться заботливости и ревности его в отношении к благочестию. Из этого послания видно, что царь уже неоднократно убеждал Ария раскаяться в том, за что его порицают, и много раз писал ему, но Арий нескоро возвращался к истине. Получив (это последнее) послание царя, он скоро прибыл в Константинополь, а вместе с ним явился и Евзой, низложенный в диаконстве Александром, когда низлагаемы были единомышленники Ария 83. Царь допустил их к своему лицу и спрашивал, согласны ли они с верою; выслушавши же свободное их согласие, приказал им представить исповедание веры письменно.

ГЛАВА 26

Перейти на страницу:

Похожие книги

Интервью и беседы М.Лайтмана с журналистами
Интервью и беседы М.Лайтмана с журналистами

Из всех наук, которые постепенно развивает человечество, исследуя окружающий нас мир, есть одна особая наука, развивающая нас совершенно особым образом. Эта наука называется КАББАЛА. Кроме исследуемого естествознанием нашего материального мира, существует скрытый от нас мир, который изучает эта наука. Мы предчувствуем, что он есть, этот антимир, о котором столько писали фантасты. Почему, не видя его, мы все-таки подозреваем, что он существует? Потому что открывая лишь частные, отрывочные законы мироздания, мы понимаем, что должны существовать более общие законы, более логичные и способные объяснить все грани нашей жизни, нашей личности.

Михаэль Лайтман

Религиоведение / Религия, религиозная литература / Прочая научная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее