Церковные деятели средневековой Руси XIII - XVII вв.

Разумеется, церковные иерархи по-разному отно­сились к сотрудничеству с Ордой. Одни шли на это неохотно, скрепя сердце, другие — с радостью, пред­вкушая новые выгоды и преимущества.

Особенно тесные контакты с Ордой во второй по­ловине XIII в. наладили ростовские епископы Кирилл (1231 — 1261) и Игнатий (1262—1288). Об этом рас­сказывает старинная «Повесть о Петре, царевиче Ор­дынском». После того как епископ Кирилл исцелил ханского сына, «вся Орда радовалась, и повелел хан давать владыке ростовскому ежегодную дань в храм святой Богородицы». После смерти Кирилла местные князья по приказу хана ежегодно обязаны были чтить его память богатыми подарками в Успенский собор, где находилась усыпальница ростовских епис­копов. Преемник Кирилла епископ Игнатий способ­ствовал превращению Ростова в 70-е годы XIII в. в один из опорных пунктов ордынского господства на Руси. Он всячески ублажал поселившегося в городе ханского племянника «царевича» Петра. Со своей стороны крещеный татарин делал богатые подарки епископу, основал в Ростове новый монастырь. Ор­дынцы настолько доверяли Игнатию, что поручили ему  возить  в  ханскую  ставку    «оброки  ханские»— ежегодную дань с русских земель [17]. Примечательно, что впоследствии Игнатий, этот, по меткому опре­делению одного историка, «татарский угодник», был причислен церковью к лику святых.

Русская церковь оказывала Орде и услуги дипло­матического характера. Через епископа сарайского или же через самого митрополита ханское прави­тельство вело переговоры с Византией.

Справедливость требует отметить, что ордынское иго принесло русской церкви не только новые эконо­мические и политические привилегии. Духовенство вместе со всем остальным населением страдало от тех опустошительных набегов, которыми Орда устра­шала русские земли. Только по летописным сведени­ям во второй половине XIII в. ордынцы совершили 14 походов на Русь. Иные из них, как, например, «Неврюева рать» 1252 г., «Дюденева рать» 1293 г., захватывали огромные территории, разоряли многие города. В ходе этих карательных экспедиций ордын­цы не щадили и духовенство.

Большие сложности возникли у церковного руко­водства в связи с разорением и упадком Киева, где находилась резиденция митрополита. Город обезлю­дел после погрома 1240 г. и несколько столетий не мог возродиться, оказавшись в зоне постоянных ор­дынских грабежей, на самой границе оседлого и степного миров. Митрополиты Кирилл II (1246— 1280) и Максим (1281 —1305) вынуждены были по­стоянно разъезжать по Руси, не имея в Киеве на­дежного пристанища. В 1299 г. митрополит Максим, «не стерпев насилия татарского», со всей своей сви­той окончательно покинул Киев и переселился во Владимир-на-Клязьме. Однако и этот обескровлен­ный татарами город не стал подлинной столицей рус­ской церкви.

Покровительство Орды русской церковной органи­зации в целом не исключало враждебных действий по отношению к конкретным церковным иерархам. Понимая, какое большое политическое влияние име­ет «митрополит Киевский и всея Руси», ордынская дипломатия внимательно следила за его деятель­ностью. Известно, что Орда, опасаясь объединения русских земель, разжигала междукняжеские распри, выдвигала соперников наиболее авторитетным, могущественным князьям. Такую же политику ордынцы вели и по отношению к «князьям церкви». Во многих конфликтах внутри русской церкви исследователи видят происки ордынской дипломатии.

Одним из самых неприятных для русской право­славной церкви последствий установления монголо-татарского ига было ослабление ее духовной моно­полии, активизация различного рода «конкурирую­щих» религиозных течений. Ограждая экономические привилегии церкви, Орда, однако, не вмешивалась в вероисповедные дела и предоставляла русскому ду­ховенству самому отстаивать свои позиции. Еще в 50-е годы XIII в. сбор дани с отдельных русских го­родов и земель монголо-татары передали откупщи­кам-купцам из Средней Азии и Ирана. На Руси их называли «бесермены», «басурмане» — так произно­сили здесь непривычное слово «мусульмане». Наш­лись на Руси люди, желавшие облегчить себе жизнь, приняв веру угнетателей. Об одном таком новоявлен­ном «мусульманине», ярославском монахе по имени Зосима, сообщает летопись. Вероотступник был убит во время народного восстания 1262 г. Летописи, ко­торые, как правило, много раз редактировались цер­ковниками, почти не сохранили сведений о влиянии ислама на Руси в этот период. Однако нельзя забы­вать, что мусульманство с начала XIV в. стало офи­циальной религией Золотой Орды. В столице госу­дарства— городе Сарае на Волге — были выстрое­ны роскошные мечети и медресе. Повсюду заунывна кричали муллы, призывая верующих на молитву. Тысячи русских людей, волей или неволей попадав­ших в Золотую Орду, знакомились с мусульманством. Примечательно, что митрополиту Петру (1308— 1326) пришлось вести диспут о вере с неким Сеитом, судя по имени — мусульманином [18].