Церковные Соборы в позднеантичной Италии (с хрестоматией)

В начале заседания синода 6 ноября 502 г. выступил папа Симмах, объявив о предмете расследования, а затем диакон Гормизд стал зачитывать «Exemplar» (хартию) упомянутого закона Одоакра, прочитанного в 483 г. префектом претория и патрицием Василием. Начальная и самая важная часть закона гласила: «Quamquam studii nostri et religionis intersit ut in episcopatus electione concordia principaliter seruetur ecclesiae, ne per occasionem seditionis status ciuilitatis uocetur in dubium, tamen admonitione beatissimi uiri papae nostri Simplicii, quam ante oculos semper habere debemus, hoc nobis meministis sub obtestatione fuisse mandatum, ut propter illum strepitum et uenerabilis ecclesiae detrimentum, si eum de hac luce transire contigerit, non sine nostra consultatione cuiuslibet celebretur electio…»[885] («Хотя имеет значение для нашего усердия и благочестия, чтобы особенно соблюдалось согласие Церкви при избрании епископата, чтобы из-за случая мятежа положение государства не было подвергнуто опасности, однако, по указанию блаженнейшего мужа папы нашего Симплиция, которое мы должны всегда иметь перед глазами, вы помните, это нам было вручено под клятвой, что из-за того шума и ущерба для почтеннейшей Церкви, если суждено ему (Симплицию) прейти от этого света, без нашего совета не будет проводиться избрание кого бы то ни было…»).

Уже эти начальные слова закона не оставили и следа от первоначальной невозмутимости присутствовавших. После того, как диакон Гормизд прочитал отрывок, Кресконий, епископ Тудертинского диоцеза, присутствовавший еще на синоде 499 г., согласно тексту Соборных деяний, «surgens e consessu» (вскочив с места), выразил протест следующими словами: «Hic perpendat sancta synodus, uti praetermissis personis religiosis quibus maxime cura est de tanto pontifice, electionem laici in suam redegerint potestatem, quod contra canones esse manifestum est»[886] («Теперь пусть исследует святой синод, что, после того как были отпущены благочестивые лица, от которых в высшей степени существует попечение об этом архиерее, миряне передали в свою власть избрание, явно, что это вопреки канонам»).

Диакон Гормизд продолжил чтение текста. После того как он прочел обширный отрывок, который запрещал римским клирикам отчуждать городскую или сельскую церковную недвижимость, а также распоряжаться должностями и украшениями для своих церквей (имеется ввиду внутреннее убранство базилик), и более того, грозил нарушителю ни больше ни меньше анафемой, процедуру чтения прервал другой присутствовавший епископ, а именно Максим Блеранский, также бывший еще на синоде 1 марта 499 года. Максима возмутил в законе факт лишения клира инициативы пользования церковными имуществами т. е. jus ususfructus, и тем более угрозы церковного наказания – анафемы, которые исходили от представителя светской власти. Он воскликнул с места следующую реплику в весьма отрывистых, нервных выражениях: «Modo sancta synodus dignetur edicere, si licuit laico homini anathema in ordine ecclesiastico dictare, aut si potuit laicus sacerdoti anathema dicere, et contra canones quod ei non competebat constituere; dicite, uobis quid uidetur? De me licuit laico legem dare»?[887] («На каком основании синод сподобился бы издать, если мирскому человеку было позволено объявлять анафему по церковному чину, и, если мирянин мог объявить священнику анафему вопреки канонам, то, что он не способен был устанавливать? Скажите, что вам угодно? Позволено мирянину даровать закон надо мной?»).