Читаем Цесаревич Алексей полностью

Для Алексея, который еще не понимает смысла этих событий, важна только радостная новость: наконец-то к ним приезжает врач Деревенко с сыном Николаем — Колей. Прошло, впрочем, три недели, прежде чем солдатский совет решает предоставить мальчику разрешение увидеться со своим арестованным другом.

Между тем и Гиббс упорно добивается возможности вернуться к своему ученику. На следующий день после отъезда царской семьи из Царского Села ему удается получить пропуск в Александровский дворец. Но царской семьи там уже нет. Тогда он пакует вещи, что были оставлены им в свое время здесь, и отправляется в дорогу на Тобольск. Однако едва он садится на поезд, как железнодорожники объявляют забастовку, которая длится месяц. Лишь в октябре Гиббс добирается последним пароходом из Тюмени в Тобольск, до того как семимесячная зима делает сибирские реки несудоходными.

Когда он, наконец, пробивается к губернаторскому дому, его останавливает местный командир охраны Панкратов. Необходимо вначале согласовать вопрос о доступе к царской семье с солдатами — теперь так заведено, объясняет Панкратов ошеломленному британцу. Не остается ничего другого, как ждать два дня — ровно столько понадобилось солдатскому Совету для вынесения решения. Гиббсу разрешили. Ему отводится комната в доме Корнилова. Гиббс последний, кто присоединяется к царской семье. Баронессе Буксгевден и камеристке Александры Цанотти, которые обошли массу инстанций, прежде чем получить разрешение на поездку, и преодолели все трудности пути, чтобы последовать за царской семьей, отказано.

Александру Гиббс находит заметно изменившейся, поседевшей, измученной. Она сидит возле Алексея, когда входит британец. Какая для всех неожиданность вновь увидеть его после семи месяцев! В заключении любой визит вдвойне приятен.

Даже Гиббс замечает отсутствие в свите некоторых лиц, которых считал преданнейшими слугами короны: графа Граббе, генерал-майора Рессена и других. Царь, который еще обедает со свитой в столовой на первом этаже, сразу же после обеда поднимается наверх.

Гиббс: «Сначала он несколько сдержан — тогда я понимаю: именно Англия нанесла ему в последний момент жесточайший удар». Взятие назад приглашения короля Георга, должно быть, замалчивалось Временным правительством, но Николай, похоже, все же узнал о нем. «Нападки и злоупотребления революционных вождей в России он должен был принять на себя, это он понимал, — продолжает Гиббс свой рассказ, — но такой удар от Англии, по отношению к которой он себя так лояльно вел, и от своего кузена Георга — это было хуже всего». «Никогда прежде не был он столь откровенен в своих высказываниях, как в этот день, — вспоминает дальше Гиббс, ив лучах блекнущего вечернего солнца над головами непрерывно снующих по улице прохожих бывший самодержец всей России кратко излагает историю своей жизни в ссылке».

Описывает Гиббс и Алексея:

«На ту пору тринадцатилетний, высокий для своего возраста и очень стройный, он уже в детстве вынужден был страдать от болезни, переданной ему по наследству по материнской линии. В Тобольске он еще больше исхудал, так как не было никаких средств лечения. Он был смышленым, но учиться не любил. У него было мягкое сердце — в последние тобольские дни он был единственный, кто дарил подарки; еще он безмерно любил животных. Он следовал своим чувствам и редко чужим указаниям, но своего отца слушался. Его мать, страстно его любившая, была не в состоянии перед ним устоять, и через нее он получал все, чего желал. Неприятные вещи Алексей выносил спокойно, беззлобно. Были у него и комические привычки. В Тобольске, например, он собирал старые гвозди, так как считал: «они могут пригодиться».

Дни становились короче, вечера рано наступающей зимы наступали быстрее, чем в Царском Селе. Алеше нравилось играть после обеда с Жильяром или Гиббсом против князя Долгорукова и госпожи Шнейдер в «тише едешь, дальше будешь». Тогда как госпожа Шнейдер после каждого проигрыша клялась никогда больше не играть, Алексей, хотя также неохотно проигрывавший, тем не менее серьезно и решительно начинал следующую игру.

Дамы дома — Александра или ее дочери — занимаются рукоделием; Ольга пытается обучать Татьяну немецкому языку. На вид семейная идиллия — для всех тех, кто преданно последовал за семьей, поддерживается видимость большой дружной семьи. Однако в начале сентября приходят плохие вести. Часами Николай сидит, покачивая головой, за кипами газет. Ленин путем государственного переворота сбросил Временное правительство.

После летней попытки восстания в отношении Ленина было начато следствие. Его обвиняют в шпионаже и государственной измене. При обыске его квартиры обнаружены банковские документы на денежные переводы из Германии на него и его соратников. Но, будучи вовремя оповещенным, он избегает ареста и скрывается в Финляндии.

Перейти на страницу:

Все книги серии След в истории

Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого
Йозеф Геббельс — Мефистофель усмехается из прошлого

Прошло более полувека после окончания второй мировой войны, а интерес к ее событиям и действующим лицам не угасает. Прошлое продолжает волновать, и это верный признак того, что усвоены далеко не все уроки, преподанные историей.Представленное здесь описание жизни Йозефа Геббельса, второго по значению (после Гитлера) деятеля нацистского государства, проливает новый свет на известные исторические события и помогает лучше понять смысл поступков современных политиков и методы работы современных средств массовой информации. Многие журналисты и политики, не считающие возможным использование духовного наследия Геббельса, тем не менее высоко ценят его ораторское мастерство и умение манипулировать настроением «толпы», охотно используют его «открытия» и приемы в обращении с массами, описанные в этой книге.

Генрих Френкель , Е. Брамштедте , Р. Манвелл

Биографии и Мемуары / История / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Мария-Антуанетта
Мария-Антуанетта

Жизнь французских королей, в частности Людовика XVI и его супруги Марии-Антуанетты, достаточно полно и интересно изложена в увлекательнейших романах А. Дюма «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни» и «Шевалье де Мезон-Руж».Но это художественные произведения, и история предстает в них тем самым знаменитым «гвоздем», на который господин А. Дюма-отец вешал свою шляпу.Предлагаемый читателю документальный очерк принадлежит перу Эвелин Левер, французскому специалисту по истории конца XVIII века, и в частности — Революции.Для достоверного изображения реалий французского двора того времени, характеров тех или иных персонажей автор исследовала огромное количество документов — протоколов заседаний Конвента, публикаций из газет, хроник, переписку дипломатическую и личную.Живой образ женщины, вызвавшей неоднозначные суждения у французского народа, аристократов, даже собственного окружения, предстает перед нами под пером Эвелин Левер.

Эвелин Левер

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное