Цезарь в тесте

— С Полинкой мы познакомились в училище. И как-то сразу потянулись друг к дружке. Так бывает, когда чувствуешь родственную душу. Поля мне понравилась, она была такая заводная и вечно что-то придумывала, экспериментировала. Вот, к примеру, рассказывает преподаватель, что в торт надо вбить два яйца, а она тут же вслух размышляет:

— А что будет, если вбить четыре или пять яиц? И — надо просто вбить или ещё и взбить? Либо, вообще, лучше без яиц? А если вместо орехов положить туда желуди? А, может, тесто замешивать не на молоке, а на ананасовом сиропе?

Знаете, для многих учёба заканчивалась сразу после звонка, а для Полинки этот процесс длился целые сутки. Она могла прибежать сияющая на занятия и радостно сообщить:

— Я сейчас такой классный рецепт торта придумала! Локотки оближешь!

Это у неё такое выражение было. Как достижение невозможного.

Потом нас Светлана Ивановна к себе пригласила. И тут уж Полинка во всю развернулась. Заведующая ей всё позволяла, когда увидела, что от этого всего большая польза, то есть прибыль получается.

— Юля, а кто такой «цезарь»? — напрямую спросила я, чтобы выяснить животрепещущий для меня вопрос.

Девушка запнулась и вытаращила на меня свои и так выпуклые серые глаза.

— Не знаю. Царь, наверное, какой-то.

— А Полина никогда не упоминала про него?

— Про кого, про царя?

— Ну, может, она кого-то или что-то так называла?

— Цезарем? Владимира? Да он не то, что на принца, на последнюю лошадь его младшего конюха не тянул. Болтун и хвастун! — У Юли от возмущения даже в носу пересохло, и насморк прошёл.

— А Владимир, это кто? — поинтересовалась я.

— Да Полинкин последний ухажёр. Вообще-то, она скрытная была, особенно, что касалось ее личных дел. Где-то пропадает, я спрошу, а она отмахнётся, да так, мол, пустяки. Но как-то мне призналась: «Понимаешь, Юлька, я хочу всё и сразу! У меня в голове столько задумок, что ждать просто некогда. А деньги, вот они, рядом ходят, ищут нашу привлекательность, нашу изюминку, наши капризы. В мире много удовольствий и наслаждений, но по-настоящему осчастливить мужчину может только женщина. И этот шанс нельзя упустить».

— А где сейчас этот Владимир?

— Кто его знает. Полинка его оставила с месяц назад, и он умер.

— Умер?!

— Ну, в смысле, исчез из её жизни навсегда.

— А собаки или кота у неё не было с такой кличкой?

— Ну, что Вы, какие собаки! Вы же знаете нашу работу. Не дай Бог, шерсть или даже волос в изделие попадёт. Скандал! Мне один клиент рассказывал. Люблю, говорит, женские волосы. Целовать их готов и даже каждый волосочек по отдельности. Но как увижу в супе или почувствую на языке эту самую волосинку… Кошмар! Слепая кишка через рот выскакивает посмотреть на это безобразие!

— А, может, она перстень так называла или какую-то драгоценность? — уже напрямую намекала я. Говорить про записку всем подряд не хотелось.

— Да что вам дался этот Цезарь? Кто он такой? — не выдержала Юля.

Болезнь повышает раздражительность. Я её понимала.

— У нас есть все основания полагать, — сказала я как можно весомее, — что Полина не просто погибла, а её убили и именно из-за какого-то «цезаря».

— Убили?! — в глазах девушки отобразился ужас.

— Да. Вот поэтому я и Вас прошу быть предельно осторожной.

— А что, и меня тоже… могут?

— Они ищут «цезаря», — ушла я от прямого ответа, чтобы излишне не пугать Юлю. — Скорее всего, это — драгоценность. Полина где-то ее спрятала, и они шерстят её ближайшее окружение.

— И что же мне теперь делать?

— А Полина Вам ничего не давала на сохранение?

— Нет.

— Просто, будьте внимательны и никому чужому не открывайте. А Вы вот двери не запираете.

— Так я же Вас ждала! И звонок у нас не работает.

— А что в доме мужчины нет? С кем Вы живёте?

— С родителями и младшим братом.

— Вот! Разве отец не может починить?

— Так он же у нас бухгалтер! — удивилась девушка моей непонятливости.

И для пущей убедительности рассказала такую историю.

— Как-то у нас утюг сломался, и мама попросила папу посмотреть его. Так он тут же сделал на бумаге математические выкладки, доказывающие экономическую выгоду от приобретения нового гладильного аппарата.

— Может, там всего лишь проводочек отошёл? — не унималась хозяйка утюга. — Из-за этого деньги выбрасывать? Конечно же, не тебе гладить. А мне без этого нельзя! — упрекнула она мужа.

И папа решился на отчаянный шаг. Он раскрутил утюг, что-то там поправил, снова собрал. Порадоваться папиному достижению собралась вся семья. Для проверки исправности он торжественно сунул вилку от утюга в розетку. Раздался резкий хлопок. Вспыхнуло пламя. Свет во всей квартире погас, а папа рухнул на пол. Мы с мамой в ужасе бросились к потерпевшему, а мой братишка не растерялся, вытащил вилку и включил выбитую автоматическую пробку. При свете выяснилось, что папа не пострадал, а упал, скорее всего, от испуга, хотя он убеждал всех, что его опрокинуло ударной волной. Этот случай окончательно убедил маму в правильности папиных математических доказательств в отношении электрических приборов.

— Юля, — спросила я, — а Вы у Полины дома бывали?

— Конечно.