Тшай планета приключений.

Аначо обратился к Рейту: «Я внимательно прислушивался к твоим словам. Ты ничего не знаешь о дирдирах и дирдирменах! Даже если твои теории верны, все равно мы останемся дирдирменами! Мы ценим и признаем истинное совершенство, превосходство. Мы стремимся к невыразимому — недостижимому идеалу, ибо Тень не может затмить Солнце, и людям не дано превзойти дирдиров».

«Ты совсем не глуп, но удивительно упрям и лишен воображения, — резко отозвался Рейт. — Я уверен, что наступит день, когда ты признаешь свою ошибку. До тех пор можешь верить всему, во что тебе хочется верить».

13

Ополченцы начали сниматься с лагеря еще до рассвета. Подводы, нагруженные добычей, выезжали на восток, черные на фоне зари бледно-пивного оттенка.

В Татише часчмены, без фальшивых черепов казавшиеся странными лысыми карликами, собирали трупы, свозили их к большой, заранее выкопанной яме и хоронили в ней. Обнаружили десятка два синих часчей, еще прятавшихся в городе. Защитники Перы уже утолили жажду крови — найденных часчей согнали на огороженную частоколом площадку. Там они стояли в оцепенении, ошеломленно глядя на снующих мимо людей.

Рейта тревожила возможность контратаки со стороны часчей из южных городов. Аначо советовал не слишком беспокоиться: «Синие часчи наслаждаются мелкими стычками, но серьезных столкновений избегают. Дирдирам они угрожают торпедами только для того, чтобы застраховаться. Конечно, они могут выслать отряды часчменов, чтобы те изматывали ополчение и истощали ресурсы Перы, но я почти уверен, что часчи ничего не предпримут, не подвергаясь непосредственной опасности».

«Все может быть», — сказал Рейт. Он освободил заключенных синих часчей и обратился к ним: «Идите в южные города. Дайте знать синим часчам Саабы и Дкекме, что мы их уничтожим, если они попытаются нам вредить».

«Далекий путь, — просипел один из часчей. — Неужели придется идти пешком? Отдайте один из паромов!»

«Ступайте на своих двоих! Мы вам ничего не должны!»

Синие часчи ушли.

Все еще не слишком убежденный в том, что часчи воздержатся от попыток мщения, Рейт приказал установить орудия на девяти аэропаромах, захваченных в Татише, и проследил за тем, чтобы их припрятали и замаскировали в пригородных холмах.

На следующий день Рейт, сопровождаемый Тразом, Аначо и Йилин-Йилан, исследовал Татише, теперь уже не торопясь. В техническом центре он снова осмотрел корпус космического бота, оценивая возможность его ремонта. «Если бы я умел пользоваться всеми машинами этого цеха, — рассуждал он вслух, — и если бы в моем распоряжении были двадцать знающих техников, может быть мы смогли бы изготовить новую приводную систему — может быть... Практичнее было бы, конечно, приспособить к боту двигатель часчей — но тогда возникли бы проблемы с управлением... Нет, лучше найти готовый космический корабль».

Йилин-Йилан хмурилась, разглядывая бот: «Значит, ты твердо намерен покинуть Тшай? Ты еще не побывал в Катте. Там хорошо. Вдруг тебе захочется остаться у нас на всю жизнь?»

«Не исключено, — согласился Рейт. — Но ты никогда не была на Земле. Вполне вероятно, что ты предпочтешь не возвращаться с Земли на Тшай».

«Земля, наверное, очень странный мир, — рассеянно ворковала Роза Катта. — Там много красавиц?»

«Попадаются, — отвечал Рейт, беря ее за руку. — На Тшае тоже встречаются красавицы. Одну из них зовут...» — Рейт наклонился и прошептал имя.

Покраснев, молодая женщина зажала ему рот ладонью: «Нас могут услышать!»

Книга 2. Ванхи

1

В трех тысячах километров к востоку от Перы аэропаром, летевший в глубине Мертвой степи, вздрогнул, какое-то время плавно скользил по воздуху, после чего начал проваливаться и крениться самым угрожающим образом. Адам Рейт в смятении обернулся к бельведеру управления на корме, подбежал туда. Открыв бронзовую крышку спиральной раковины двигателя, он всматривался в хитросплетения ажурных завитков, гравированных цветочных орнаментов и ухмыляющихся бесовских рельефных масок, с почти злонамеренной капризностью скрывавших устройство двигателя[2]. К нему присоединился дирдирмен Анхе-ат-афрам-Аначо.

Рейт спросил: «Что-то не так — ты в этой системе разбираешься?»

Поглаживая бледный нос, Аначо пробормотал что-то о «старомодных драндулетах часчей» и «заведомо безрассудной экспедиции». Рейт привык к маленьким слабостям тщеславного дирдирмена — тот не хотел ни признавать свое невежество, ни заниматься вопросом, с его точки зрения недостойным изучения.

Воздушный паром затрясся мелкой дрожью. Одновременно из установленной в раковине черной деревянной коробки с четырьмя рогами по углам послышались тихие скребущие звуки. Аначо надменно постучал по коробке костяшками пальцев. Вибрация и скрип прекратились. «Коррозия, — поставил диагноз Аначо. — Износ, вызванный побочными электромагнитными эффектами; оборудованию не меньше ста лет. По-моему, это привод Хейзакима Бурса — неудачная система, дирдиры ее не применяют уже лет двести».

«Отремонтировать ее можно?»

«Откуда мне знать? Предпочел бы не иметь дела с такими вещами».